– Что ж это за масть у тебя такая, Янкеле?! Я про такую масть ничего даже не слышал.
– Просто не было такой масти раньше, дядя Арон, – вздохнул Гурьев. – Ну, что мы всё про меня да про меня. А что, все так Ферзём довольны? И никто на его место не метит?
– Этого я не могу тебе сказать, Янкеле. Не знаю.
– Ты узнай, дядя Арон. Пожалуйста. И шепни мне. А я уж тебя отблагодарю.
– Добре, – опустил голову Крупнер. – Добре.
– Ты на меня не обиделся, дядя Арон? – осторожно спросил Гурьев.
Крупнер поднял на него взгляд:
– Нет. И за науку спасибо, Янкеле. Только ты помни – на всякую хитрую задницу шняга с винтом обязательно находится.
– Не под этим солнцем, дядя Арон, – яростно улыбнулся Гурьев. – Не под этим небом, не на этой земле.
– Ты учти, Янкеле. Эта гнида какие-то гешефты с чекой имеет. Не с легавкой. Не знаю, какие, даже люди его не знают. Он и блатарей наших ссучил, перетряс и перетасовал, как хотел. Это тебе не сявка левая, не баклан какой.
О, подумал Гурьев. Авторитетный товарищ. Ладно, попробую купить эту нежить. На некоторое время. А потом – отрежу лицо и кину портовым собакам. Да. Отличная мысль. Просто штучная мысль.
– А ты давно завязал же, дядя Арон.
– Так и что?! Я всё и всех знаю, и меня знают. Только воевать с Ферзём никто не впряжётся, Янкеле. И если ты лажанёшься…
– Не бывать такому, дядя Арон.
– Ладно, – Крупнер, видимо, решился. – В эту пятницу. В ресторане «Якорь», в десять. Он там часто бывает.
– Не поздно? – усмехнулся Гурьев. – По-моему, Ферзь не меня, а тебя разводит. Тянет время. Для чего?
– Смотри, – проворчал Крупнер. – Смотри, Янкеле!
– Не волнуйся, дядя Арон. Спасибо тебе. Увидимся.
Гурьев поднялся и направился к выходу. Крупнер смотрел ему вслед ещё долго после того, как дверь за ним закрылась. А потом сказал, – сам себе, но громко:
– Дай Бог. Дай-то Бог, Янкеле, – увидимся.
Гурьев, выйдя из молельного зала, вдруг остановился и прищёлкнул пальцами – словно вспомнил что-то. И в два прыжка взлетел вверх по лестнице к раввину:
– Ребе? Вы позволите?
– Конечно, конечно, заходи, реб Янкель, – раввин привстал из-за конторки. – Случилось что?
– Пока нет, слава Богу. У меня к вам ещё один кадровый вопрос.
– Да?
– Кто-нибудь парикмахерским ремеслом у нас пробавляется?
– А как же.
– Составьте моему мастеру протекцию, реб Ицхок. Это женщина, но тот, кто возьмёт её на работу, не пожалеет. Обещаю.
Раввин посмотрел на него, покачал укоризненно головой, вздохнул:
– Жениться тебе надо, реб Янкель. Давай, сосватаем тебя. Вот Дина, Арона дочка, чем тебе не невеста?
– Я внимательно изучаю этот вопрос, ребе, – расплылся в улыбке Гурьев. – Но множить ряды несчастных женщин никак не входит в мои планы. Я жуткий негодяй, ребе. Но всё-таки – не до такой степени.