В воскресенье он вышел к матери в зал свиданий, хотя до этого отказывался видеть мать, наказывая ее за предательство.
— Пойди к Толмачеву и попроси его, что пусть придет вместе с тобой в следующий раз.
— К этому бандиту, — сказала мать. — Нет!
— Ты пойдешь. Ты мне должна. Ты меня бросила сюда.
— Я не знала, что они стануть колоть тебе инсулин…
— Пойди к Толмачеву и приведи его! — Сын встал и вышел из зала свиданий.
Толик в кепочке и плаще, белая рубашка и галстук в открытой груди плаща, выслушал его.
— Хуевые дела, — признал он. — Ты говоришь, они тебя каждую ночь проверяют?
— Да. По нескольку раз за ночь. Подходят прямо к кровати.
Толик задумался.
— Я вижу, чтобы попасть в буйное, нужно преодолеть четыре двери… Слишком много дверей…
— И каких! Окна они тоже проверяют теперь. Потом, убежать с буйняка, это не из сонной палаты. Даже дверей ведь в палатах нет. Все открыто. И всегда минимум двое медбратьев сидят в коридоре.
— Единственный выход — запугать их. Нажмем… окажем психологическое давление… Я поговорю с ребятами… — Толик встал.
— Сделайте, а Толь? — попросил узник. — Сил моих нет. А то я действительно свихнусь тут на хуй от инсулина. Я уже думал санитаров передушить. И Гришку-психа подговаривал.
— Попробуем тебя вытащить, — сказал Толик серьезно. Он принадлежал к категории серьезных людей. За что впоследствии и получил большой срок.
Они пришли через несколько дней. Пришли ночью, зажгли костры вокруг отделения и стали швырять в окна камни.
— Эд! — кричали они. — Даешь свободу! — И опять: — Эд! Эд!
Закрывшись одеялом с головой, он плакал. Пришли! Шпана пришла! Салтовская шпана и, может быть, и тюренская. Голосов было много, зарево костров мощно полыхало в окна буйного отделения. Одних он не любил, даже иногда дрался, с другими, напротив, дружил, ходил на дела, воровал, пил с ними, встречался каждый день на танцах, у гастронома и просто на улицах, учился в одной школе. «Какие молодцы! — думал он, лежа в темноте под одеялом и прислушиваясь к крикам. — Пришли его выручить! Как на штурм Зимнего явились. «Эд!» «Эд!»
Заволновались, закричали больные. Забегали медбратья и медсестры. Остановились, невидимые, несколько над его кроватью.
— Спит, — сказал голос.
— Притворяется, — сказал другой. — Егор позвонил в милицию и разбудил дежурного врача.
— При чем здесь дежурный врач! — раздраженный вмешался женский голос. — Звоните опять в милицию. И в пятнадцатое и в девятое. Их нужно торопить. Скажите, напала банда хулиганов. Большая банда…
— Открой только глаза, — прошипел, приближаясь к нему, голос. — Мы тебе все кости переломаем, ублюдок! — Несмотря на угрозы, голос был испуганный.