— Но вы были последними, кто был у него перед смертью. Как вы это объясните?
— А как вы объясните мотив убийства? — повернувшись ко мне лицом и сделав глоток из бокала, спокойно проговорила Карина.
Кажется, ума, как, впрочем, и выдержки, у девушки действительно хватает. Нелегко будет «развести» ее на признание. Хотя то, что она неглупа, уже не так плохо.
— Мне известно, что ваш… — я замялась, стараясь подобрать подходящее слово, так как сама не знала наверняка, кем приходится ей Якорь. — Что господин Яковлев считает, что вы не должны были встречаться с Егором Веретеневым. Он всегда категорически возражал против этого, — продолжала я. А Карина молчала, не выдавая ничем своего волнения. — Также мне известно, что у Егора случались проблемы из-за вас. Его избивали несколько раз, пытаясь заставить бросить вас. Ведь вы не станете отрицать это?
— Нет, — запальчиво воскликнула Карина, тряхнув пышными светлыми волосами, — не стану! Но одно дело избить, и совсем другое убить! Вы не находите?
— Согласна, — кивнула я. — Но если человеку «объясняют» раз, два, три, а он все равно не понимает, то нервы могут просто не выдержать. Бесконечные и бестолковые разборки надоедают, и тогда… уже никто ни за что ручаться не может.
— Когда мы уходили, Егор был жив, — упорно повторила Карина свою версию.
— В котором часу вы там были? — спросила я. — Вы можете назвать точное время?
— Да, — совершенно неожиданно проговорила она. — Мы ушли от Егора без пяти минут два. Это абсолютно точно.
— Почему вы так уверены?
— Потому что в два я должна была находиться в другом месте, и Илья все время опасался, что мы не успеем. А потом он сказал: «Все! Уже без пяти два! Поехали!» Я посмотрела на часы, они тоже показывали тринадцать пятьдесят пять.
В гостиной воцарилось молчание. Я обдумывала сказанное Кариной. У нее, очевидно, были какие-то свои мысли.
Прежде всего мне надо как можно более точно установить временные рамки всех произошедших событий. Это я сделаю на досуге в спокойной обстановке. А пока надо выудить из Карины всю историю о ее последнем посещении любовника.
— Карина, расскажите мне подробно, что произошло вчера, когда вы приезжали к Егору, — попросила я девушку, подливая себе кофе. К слову сказать, кофе у Карины был и в самом деле отменный.
Карина посмотрела на меня, потом наполнила свой бокал виски, достала из бара пачку сигарет и, вытащив одну, тонкую и длинную, закурила. Устроившись в кресле, она подвинула ко мне пепельницу и проговорила:
— Курите, — потом, сделав несколько глубоких затяжек, произнесла: — Мы встречались с Егором уже давно. Несколько месяцев. Я обычно ездила к нему домой. Вчера тоже, как всегда, поехала к нему. Пробыла там не более получаса, когда за мной приехали братья Серегины. Илья разговаривал с Егором. Господин Яковлев, — Карина пристально взглянула на меня, — был против наших встреч, в этом вы правы. Егору несколько раз… объясняли, — она сделала ударение на слове «объясняли», — что ему не следует встречаться со мной. Но он не слушал.