Поэтому я смирилась с испуганным вниманием троллейбусных пассажиров, разглядывающих странный предмет, торчащий из моей сумки.
Не могла же я объяснять каждому, что она просто вовремя прилетела неизвестно откуда, спасая детектива Иванову от уличных пьяных хулиганов!
* * *
Ночью мне снились кошмары. Началось все с того, что я шла по Тарасову, но только Тарасов был странным, потерявшим обычную солнечную приветливость. Был он смурной, как с похмелья, и окутанный лондонским смогом, да еще таким, что в двух шагах не увидать было соседа.
Я шла, намереваясь купить подсолнечного масла, за которым стояла огромная очередь очень упитанных людей, и все они были с большими канистрами.
Подойдя, я вежливо осведомилась у тетки необъятных размеров, стоящей последней со сложенными на животе руками, кто крайний.
Она развернулась, смерила меня с ног до головы недобрым взглядом и воскликнула:
— Да вы крайняя!
И почему-то я заплакала. Я очень не хотела быть крайней.
— Нет! — закричала я, размазывая по лицу слезы. — Я не крайняя!
Очередь с канистрами развернулась в мою сторону и начала разглядывать меня с осуждением.
— Вы только посмотрите на нее, — всплеснула руками толстуха. — Она не хочет быть крайней!
Народ в очереди зашушукался: «Наглая какая… Крайними все хотят быть, а она… Фря какая выискалась…»
От этакого незаслуженного обвинения я была готова умереть на месте. Я сразу представила себя неведомой фрей, и от этого мне стало совсем плохо. Я вдруг увидела, что бочка с маслом живая и мне улыбается, приветливо машет при этом ручкой. Присмотревшись, я поняла, что это вовсе не бочка, а Алексанов, наполненный подсолнечным маслом.
В лысине у него была дырочка, а из дырочки торчал краник. И из этого краника вытекало подсолнечное масло.
Я развернулась и побежала. Добежав до дома, я заперлась на все замки. Потушила везде свет и забралась с головой под одеяло. И правильно сделала — потому что через минуту в мою дверь начали звонить. Я поняла, что это мои преследователи из очереди, и решила, что дверь открывать не стоит. Однако звонки продолжались…
* * *
Я проснулась. За окном властвовала темнота. На часах было четыре утра.
Я вспомнила, что мне снился кошмар, и проснулась я от настойчивых звонков в дверь.
Я эти дурацкие звонки ночью ненавижу. Есть в них нечто подлое, и запах у них неприятный. Зловещий…
Прислушавшись, я с облегчением вздохнула. Впрочем, для полной уверенности я все-таки подошла к двери и посмотрела в «глазок». Там никого не было. Пустота лестничной площадки меня обрадовала.
Я спокойно легла снова. Закрыла глаза.