— Точно, — горестно произнесла Настя, — несчастья мне обеспечены.
— Семерка жезлов. Карта перевернута. Значит, расслабляться нельзя. Надо идти прежним курсом. Это связано с фараоном мечей. Это сильный и опасный враг.
— Герман. Больше некому быть, — твердо произнесла Настя. — Как говорится, вооружен и очень опасен.
— О прошлом мы поговорили. Все правильно?
— Правильно, — вздохнула Настя.
— Идем дальше.
— Идем.
— Поговорим о настоящем. Восьмерка динариев. В одном месте — успех, в другом — неприятности, которые уже подкрались к тебе. Это все из-за шестерки мечей, тоже перевернутой, она несет неприятности. К тому же рядом с нею всадник мечей. Опасный враг.
— Перейдем к будущему, — предложила Настя.
— Охотно, — согласилась я. — Теперь смотри: первая карта — сивилла жезлов. Добрая помощница, ее советы помогут тебе.
— Я догадываюсь, кто это, — с усмешкой произнесла Настя.
— Я тоже. Слушай дальше. Двойка мечей и тройка мечей рядом. Противников можно победить, если столкнуть их друг с другом. Лбами. Но нужно мобилизовать все свои душевные силы. А вот четверка динариев меня настораживает.
— Почему?
— Она перевернута. Ты станешь богатой, если не будешь менять место жительства. Только придется потерпеть. Значит, остаешься здесь?
Настя не ответила.
— Я придумаю, как убрать горилл. Или ты их, или они — тебя. Что решаем?
— Предлагаешь убийство?
— Что ты. Спасти бы тебя. Зачем нам такие неприятности? Надо пойти другим путем.
— Каким?
— Столкнуть их лбами. Так подсказывают карты.
Мне стало противно от моих собственных слов.
* * *
— Чего ты хочешь? — спросил меня Патерсон.
— Мы даем тебе двадцать тысяч долларов, которые будут только твои. Неплохие деньги, согласись?
— Двадцать тысяч? — недоверчиво переспросил он. — Баксов?
— Совершенно верно. Только не надо говорить об этом Сержу. На него денег просто не хватит. Настя прилично потратилась. Ты получишь больше, чем мы, вместе взятые. Только с условием: ты оставляешь нас в покое. Бери деньги и уходи.
Патерсон молчал. Он обдумывал сказанное.
— Ну что, согласен?
Причмокнув губами, Патерсон произнес:
— Надо подумать.
Я не стала возражать.
— Правильно, подумать надо. Такие дела не решаются так сразу. Только ради Бога ничего не говори Сержу. Не надо. Или ты получаешь двадцать тысяч, или не получишь ничего.
— Ты так думаешь? — насмешливо переспросил Патерсон. — А если я…
— Ты поступишь очень глупо. Настю вы не найдете. Это вам не Россия. С вашими познаниями в английском вы не очень-то преуспели.
— У нас здесь есть друзья.
— С друзьями придется делиться. А в этом нет никакого смысла. Правильно?