– А ты уверен, что получится тихо? – спросил Гуров. – По ту сторону, может, кобель дожидается – с теленка величиной?
– Кобель? Кобель дал бы о себе знать, – не слишком уверенно возразил Крячко.
– Ты забываешь, с кем мы имеем дело, – сказал Гуров. – Человек – специалист по собакам. Может, у него и брат такой же? Запросто можно нарваться на тренированного зверя, который перервет тебе глотку без звука.
– Убедил, – поспешно сказал Крячко. – Ну их к черту, нестандартные решения! Давай по правилам. А постучать я могу ногой. У меня башмаки старые, не жалко.
Он тут же привел в действие свое намерение, начав с грохотом колотить в калитку ногами. Шум он поднял такой, что не выдержала бы и самая тренированная собака. Но во дворе было тихо. Не слышали они, и как открылась в доме дверь, хотя она, несомненно, открывалась, потому что через некоторое время по другую сторону забора раздался недовольный юношеский басок:
– Ну кто там?
– Копалов Леонид Борисович здесь проживает? – спросил Гуров.
– Ну, допустим, – подумав, ответили из-за забора.
– Тогда откройте – нам нужно вручить ему повестку из военкомата.
– Да его нет! На работе он. В ночь дежурит. Завтра приходите.
– У нас ноги не казенные по два раза всех обходить! – грубовато заметил Крячко. – Ты кто – сын? Вот и распишешься за повестку. И поторопись, пока мы тебе самому повестку не выписали.
Похоже, тема повесток для молодого человека не была чем-то отвлеченным. Он заволновался.
– Чего это? – испуганным баском произнес он. – У меня отсрочка! Комиссия признала…
– На любую комиссию перекомиссия есть! – назидательно сказал Крячко. – Так что открывай, пока мы добрые!
Молодой человек загремел засовом. Через мгновение калитка открылась. Оперативники увидели длинного и худого как жердь юношу с прыщавым недоверчивым лицом. На парне была старая куртка, наброшенная поверх черной майки с надписью «Спидвей».
Полковник Крячко просунул нос в калитку и подозрительно спросил:
– А где волкодав?
– Какой волкодав? – мрачно сказал молодой человек. – Нет у нас никакого волкодава. Давайте вашу повестку.
– Ты извини, – произнес Гуров, зайдя во двор и придерживая юношу за локоть. – Про повестку мы немного соврали. Ради общего блага, так сказать. На самом деле мы из милиции. Твой отец действительно на работе?
Юноша сжался, будто его ударили по лицу, и посмотрел на Гурова несчастными глазами.
– Из какой милиции? – с ужасом прошептал он. – Я ничего не знаю! Отец в депо пошел. Дома никого нет.
При этом он с такой тревогой оглянулся на освещенное окно дома, что Гуров уже не сомневался – дома кто-то есть.