Все произошло очень быстро. Это только мыслей много. На невесть откуда взявшейся кочке машину подкинуло, руль увернулся в сторону, и я на скорости съехала в кювет. Резкая боль и темнота.
* * *
Я еще глаза открыть не успела, как услышала противную сигнализацию. Затем она смолкла. Я разлепила веки и увидела прямо перед собой перевернутое все. Ну, кроме того, что находилось в машине. По перевернутой земле ко мне бежали перевернутые люди. Деревья и трава росли не как положено. Я, кажется, даже улыбнулась такому вот смешному случаю. Хотя это могло мне показаться.
В следующий раз я открыла глаза уже в больнице. Сначала никак не могла понять, где нахожусь. Но такие потолки и стены ни с чем не спутаешь. Да и запах соответственный. Тут же в палате возникла милая немолодая женщина в белом халате и колпаке.
— Я же говорила всем, что на вас пахать можно, — улыбнулась она мне и подмигнула. — Вот вы и в себя уже пришли.
— Что со мной? — наверное, этот идиотский вопрос задают все, кто после аварии оказывается в таком учреждении.
— Вы съехали с дороги и несколько раз перевернулись. Но, к счастью, остались живы.
— Отлично, — каждое слово отдавалось в голове резкой, острой болью. — А машина?
— А что машина?
— С ней что? Она совсем разбилась?
— Странная вы особа. А как вы сами считаете?
— Скорее всего, да.
— Вот-вот… Впрочем, машинами мы не занимаемся, но, судя по тому, что рассказал человек, который вас привез, она пострадала гораздо больше, чем вы. Но ничего. Все будет хорошо. А сейчас вам надо поспать. Я сделаю вам укольчик. — Женщина набирала в шприц какое-то лекарство.
— Нет. Не надо уколов. — Я хотела сказать эти слова громко, но получилось еще тише, чем до сих пор.
— Вы боитесь? — Медсестра подняла брови.
— Мне надо кое с кем поговорить. Очень срочно.
— Ничего срочнее здоровья не бывает. Все потерпит до утра, по крайней мере. Так что даже не просите.
— Но…
Я не успела ничего больше сказать. Женщина ловко сделала укольчик, и все поплыло у меня перед глазами.
Голова болела невыносимо. Кроме того, слегка тошнило и жутко хотелось пить. В палате никого не было. Значит, я не в таком уж плохом состоянии, раз меня оставили здесь одну, причем даже приборов подключенных не наблюдалось. Повезло.
Впрочем, по-другому быть не могло. У меня просто в крови сидит уверенность, что со мной никогда ничего плохого не случится. Ведь говорят: кто чего боится, то с тем и случится. В силу специфики моей работы со мной может произойти что угодно. Опасности подстерегают, можно сказать, на каждом шагу. Но я знаю, что мне повезет. Иначе, наверное, и нельзя. Иначе я не смогла бы работать. Вот и сейчас эта уверенность помогла мне привстать на локте.