Уже когда команда рассредоточивалась по автобусам, Гараев неожиданно остановил свой взгляд на мне и сказал:
— Собери девчонок после ужина, есть дельце одно, — тренер почему-то воровато огляделся.
— Какое?
— Щекотливое… — бросил тренер, заговорщицки подмигнул мне и быстро вошел в автобус…
* * *
— Не волнуйтесь, девочки, присаживайтесь! — сказала я, вводя в гостиничный номер Гараева шестерых своих подчиненных.
Я еще в поезде постаралась наладить с ними контакт. Подключилась к их девичьим разговорам о шмотках и пацанах, рассказав пару поучительных историй из собственной практики. Особенно тесный контакт у меня установился с Валей Караваевой, маленькой черноволосой девушкой. Она сразу же заявила, что в Дальнегорске будет жить в одном номере со мной. Я не стала возражать.
Когда наша женская компания вошла в номер, Гараев излучал радушие и выглядел как человек, довольный жизнью. Я присмотрелась и по раскрасневшимся лицам руководящего состава клуба поняла, что это чувство явно было подогрето спиртным. Скорее всего во время ужина, который руководство предпочло провести отдельно от всех остальных.
Сейчас в номере главного тренера собрались сам хозяин, его помощник Сумароков и администратор команды Навашин. Последний почему-то ерзал на стуле и выглядел как-то не совсем в своей тарелке. Лишь один раз он бросил на меня взгляд и сразу же смущенно отвел глаза.
Группа поддержки несколько стеснительно разместилась по углам номера.
— Ну, короче, — Гараев улыбнулся и обвел взглядом собравшихся, — обстановку в команде вы знаете.
— Знаем… Знаем… — эхом отозвались девчонки, которые пока не знали, как себя вести, и предпочитали выглядеть прилежными ученицами-старшеклассницами.
— Вот и хорошо, — резюмировал Гараев.
Он откашлялся, стрельнул глазами в Сумарокова, словно ища у него поддержки. Тот выдержал взгляд, но лицо его при этом было абсолютно непроницаемо, и вступать в разговор он не захотел.
— Словом, — Гараев сделал еще одну паузу, — давайте выпьем! Доставай, Эдик!
Главный тренер махнул рукой в сторону Навашина. Тот достал из тумбочки три бутылки водки, а Сумароков полез в холодильник за закуской. Тут были и нарезка салями, и балычок, и салат из так называемого «бабушкиного погребка». В довершение всего Сумароков извлек из холодильника две большие бутыли спрайта — и пьянка началась. От водки девчонки не отказались. И если поначалу некоторые из них еще стеснялись, то после второй языки развязались сами собой.
— В общем, девчонки, положение у нас трудное, — прожевывая балык, сказал Гараев. — Его надо слегка это… того…