Парню ничего не оставалось, как подчиниться. Гуров связал его ремнем так, что тот не мог даже пошевелиться.
– Отдыхай. – Сыщик дружески похлопал его по щеке.
Затем, развернувшись, уверенно направился к двери, которая, как он помнил, должна была привести его в производственный цех. Повернув ручку, Гуров толкнул от себя дверь и шагнул в помещение.
Подпольный цех «Местарджа» по производству некачественной продукции занимал весьма просторное помещение, и, по большому счету, он мало чем отличался от того, что Гуров видел на заводе Бесшапошникова во время первой и единственной экскурсии. Внешне разница была только в том, что вместо людей в белых халатах здесь суетились весьма колоритные личности из разряда кочующей братии. Проще говоря, бомжи. А в остальном – все то же самое. Приспособления для фильтрации купажа и выдержки готовых напитков, установки для подготовки полуфабрикатов… Шумовой фон, стоящий в цеху, и звукоизоляция стен не позволяли расслышать того, что происходило в коридоре.
Гуров закрыл за собой дверь и тут же заметил в дальнем конце зала мужчину в зеленом костюме, как у сотрудников реанимации. На фоне бомжей он смотрелся очень солидно и респектабельно. Полковник засунул «штайр» в скрытую под рубашкой кобуру и быстрым шагом направился в его сторону.
– Прошу прощения! – окликнул он местного технолога, а в том, что это был именно технолог, Гуров практически не сомневался.
Мужчина обернулся.
– Да?
– Вы – Геннадий Широков?
– Нет, я… А кто вы, собственно говоря, такой? – Мужчина подбоченился. – Посторонним сюда вход запрещен, и если у вас нет на то специального разрешения…
– Разрешение у меня есть, – с улыбкой успокоил его сыщик. – Я по важному поручению от Александра Ивановича Бесшапошникова.
– Ну, если от Александра Ивановича! Тогда конечно. Тогда совсем другое дело. Гена там. – Он указал на примыкавшее к цеху слева смежное помещение. – В зале готовой продукции. Наблюдает за расфасовкой.
При этом мужчина заговорщицки подмигнул Гурову, словно хотел сказать: «Ну, мы-то с вами понимаем, о какой продукции идет речь». Полковник подмигнул ему в ответ.
В зале готовой продукции, куда прошел Гуров, таких ребят в зеленых костюмах, как тот, с которым он только что имел честь пообщаться, было двое. Видимо, за готовой продукцией требовалось куда более тщательное наблюдение. Чтобы, не дай бог, бомжи не сперли чего-нибудь.
– Геннадий Широков!
Один из мужчин обернулся в сторону Гурова. Сухое обветренное лицо, трехдневная небритость по последней французской моде, маленькие, глубоко посаженные глаза. Честно говоря, вид Широкова показался полковнику каким-то болезненным. Словно он сам постоянно употреблял продукцию «Местарджа» последние два-три месяца.