Коллекционер женщин (Серова) - страница 69

— Виктор об этом счастливом событии, разумеется, так и не узнал.

Мадемуазель Белова пожала костлявыми плечиками.

— Конечно… Только Машенька слабенькая родилась, больная… Думали, не выживет.

— Выжила?

— Нет, умерла… через пять лет.

— И безутешная мать, естественно, в своем горе решила, что во всех напастях виноват беспутный Машенькин папаша, — пробурчал Дима из своего угла.

Долго ж ты молчал, родимый! И вещать-то как начал — в моем стиле.

Моль бледную, однако, сие изречение напугало. Видимо, к безмолвно сидящему стражу порядка девица более-менее привыкла — а тут он голос подал. Полное безобразие.

Настя захлопала глазками, всхлипнула жалобно. По-моему, опять играет. Дмитрий, кажется, того же мнения: хмыкнул, отвернулся к окну.

— Настя, Настя! — позвал мой возница.

Все это время он бесшумно ходил по комнате, приносил-уносил чашки, кофейник, вазочку с печеньем. У Миши призвание такое — кормить. Он называет это «хобби» — с моей легкой руки. Кроме всего прочего, шофер мой вменил себе в обязанность периодически вытряхивать окурки из пепельницы, стоявшей у меня под рукой, на журнальном столике.

«Домохозяйка и гувернантка» отмахнулась от Миши как от мухи.

— Настя, дружочек, следователю не терпится узнать, что произошло потом.

И снова — ахи, охи, «слезные» реки… Антракт. Можно спокойно выкурить очередную сигаретку.

На сей раз, однако, истерика продолжалась недолго. Да и какой смысл ее затягивать: Миша больше не суетится с водой и уговорами, устал…

— Так что там дальше?

Моль затихла. Пошмыгала носом. Наконец продолжила:

— Детей Таня больше не могла иметь, муж ее бросил…

Значит, мужа нет. Не выдержал, бедный человек.

— …И осталась наша Танечка совсем одна… Ну, пить начала. Сначала понемногу, потом…

Значит, сначала помногу.

— Сошлись как-то с Голубковым — не знаю даже, как. Он ее совсем споил.

Хорошо сказала: «совсем споил».

— Ну, потом узнала, что Виктор здоров, счастлив, женился удачно…

Не без вашей, надо думать, помощи, сударыня, до мадам Тимошенко дошла сия информация.

— Потом у Баргомистровых появились дочки-близняшки…

Настя неторопливо, с длительными перерывами вела свое повествование к логическому завершению, а у меня в голове вертелось одно, совсем не деловое: ай да покойничек! Везде успел «поработать», на всех «фронтах», царствие ему небесное, грешнику.

— И что же ваша сестра?

Театральный вздох.

— Они ведь соседи — Голубков с Витей…

— Я уже догадалась.

— Ну вот. Таня быстро узнала, кто за стенкой живет. С Голубковым-то часто пили… И денег он при ней ходил занимать.

— К Баргомистрову?

— Вообще — по соседям… Он во всем виноват! — неожиданно вспылила моль. — Он, Васька. Вот и пусть теперь за Таньку сидит. Он ее споил — пусть он и отвечает.