– Все в порядке. Мне надо было прежде позвонить вам.
– Почему? Вы же здесь хозяйка.
Мег улыбнулась:
– Наполовину.
– Да. – Медленной, высокомерной походкой он подошел к прилавку, но не сел рядом с Мег, а зашел за прилавок, установив отношения продавца и покупателя. Достал из кармана мятую пачку сигарет.
– Курение вредно для вашего здоровья, – сказала Мег.
– Мне об этом говорили. – По крайней мере, он не выпустил струю дыма ей в лицо. Он потянулся длинной рукой и достал пепельницу.
Клиф сдерживался дольше, чем ожидала Мег. Теперь он взорвался:
– Райли, у Вас манеры как у неандертальца. Оставьте свое высокомерие, потому что вы в большой беде. Мы пришли…
– Побеседовать, – перебила Мег. – Клиф, позволь, пожалуйста, мне самой вести свои дела.
В самом начале своей карьеры в бизнесе она научилась говорить таким тоном, чтобы ставить на место людей, которые слишком переоценивали ее молодость и малый рост. Ледяной тон сработал и на этот раз. А Райли повеселел. По крайней мере, так она расценила искривление его верхней губы.
– А, поговорить? – Он затянулся в последний раз и потушил сигарету. – А где Кэнди?
Кэнди подслушивала. Мег видела ее в дверную щелку. В этот момент дверь распахнулась и появилась Кэнди, раскрашенная и глупо улыбающаяся, как Скарлет О'Хара.
– Извините, Райли. Я вам нужна?
Мег почти пожалела ее. Вопрос обычный, но его сопровождал такой красноречивый взгляд.
– Я просто подумал, где ты, – холодно пояснил начальник. – Почему бы тебе не пойти сейчас на обед?
– Но сейчас только пол-одиннадцатого.
– Тогда пойди выпей кофе.
– Хорошо, я забегу в кафе через дорогу. Я скоро.
– Не спеши.
– Принести вам что-нибудь? Кофе, булочку…
– Нет, спасибо.
Она всячески оттягивала уход, притворившись, что забыла сумочку, потом решила надеть жакет, хотя утренняя прохлада сменилась жарой. Райли проводил ее до двери, закрыл за ней на крючок и перевернул надпись «Открыто» на «Закрыто».
– Теперь нас не прервут, – объяснил он и вынул новую сигарету. – Не знаю почему, но у меня такое странное чувство, будто у вас на уме серьезное дело.
Клиф ошибся. У Райли было определенное чувство юмора. Мег собиралась парировать ему в тон: она умела играть в подобные игры. Но ее стремление к сарказму развилось от отчаяния, как метод преодоления неуверенности. В свою очередь она не верила, что Райли испытывал неуверенность. Ему помогало его лицо, словно вылитое из бронзы. Ее же, наоборот, выражало испытываемые эмоции совершенно определенно. Его тяжелые брови затеняли глубоко посаженные глаза, и их выражение невозможно было прочитать. Его рот тоже научился скрывать чувства. Только большие, кажущиеся неуклюжими руки, постоянно находившиеся в движении – то с сигаретой, то со спичками и пепельницей, выдавали беспокойство своего хозяина.