Воцарившуюся было тишину нарушил хохот Фенстермахера, потешавшегося над незадачливыми охотниками, барахтающимися в грязи. Узнав его голос, они досадливо поморщились и погрозили кулаками.
— Вы бы сами на себя посмотрели, парни! — потешался Фенстермахер. — Ну и вид! Ребята, а чистое белье не надо? Вот почему там так скользко было! Какой рассказ вечером, у костра!
— Эй, Уинни, перестань, — умоляюще пробормотал Честен.
— Что-то я не видел, Фен, как ты охотился на медведей, — попробовал зацепить насмешника О'Тул.
— Я не такой рогатый, — парировал Фенстермахер, — и не такой тупой.
— Успокойся, друг, и полегче, — посоветовал ему Шэннон, приближаясь с винтовкой в руке и с обезоруживающей улыбкой на лице. — Эти джентльмены всего лишь выполняли мои указания. Ты же не хочешь посмеяться и надо мной, а?
— Черт, да! Ты попал в точку! Это же будет легенда! Вы, ребята, прославитесь, к тому… а-а-а! — сильные пальцы сержанта обхватили шею Фенстермахера, он почувствовал, как пятки отрываются от земли, и выронил снасти, пытаясь обеими руками разжать железную хватку.
— Ну, а теперь, Уинни, старина, расскажи все еще разок, — ласково произнес Шэннон. — Расскажи, какие это смелые ребята, какие герои, как тебе до них далеко. Ну! — пальцы слегка разжались.
— Смелые… как моя задница, — прохрипел отважный Фенстермахер. — Просто… пара клоунов.
Покачав головой, сержант передал пленника Честену. Тот сгреб беднягу своими крепкими руками так, словно это был не помощник боцмана, а мешок муки.
— Он ваш, парни, — сказал Шэннон. — Поступайте с ним по справедливости.
Честен, улыбаясь, повернулся к озеру, но внезапно остановился. Улыбка исчезла с его лица. Он запрокинул голову вверх.
— Что это?
Руки его разжались, и Фенстермахер возвратился на землю.
— Что там, Джокко? — спросил сержант, подбирая винтовку.
— Какой-то шум… — но теперь необходимости в объяснениях уже не было, все слышали… чувствовали. Звук приближался, но это не был уже привычный шум двигателей самолета.
— Там! Там! — закричал Фенстермахер, указывая вверх. Все задрали головы.
Серую пелену облаков прорезало раскаленное лезвие пламени. В воздухе стоял вой, а вскоре показался и его источник — черный цилиндр спускаемого модуля чужаков. Через секунду — второй! Два черных цилиндра на огненных столбах спускались из-за туч. Вот они скользнули к северному горизонту и исчезли из виду. Приземлились! Причем, совсем рядом, в долине. Вой двигателей достиг предела и, когда уже казалось, что барабанные перепонки не выдержат, резко оборвался. Люди отняли руки от ушей, вслушиваясь в наступившую тишину. И в ней, этой новой тишине, пришедшей на смену хаосу первого, по-настоящему весеннего дня, было что-то пугающее.