Налетевший порыв ветра закачал деревья; сосны грозно зашумели. Николь поежилась. Вокруг смыкалось темное кольцо леса, а они стояли в самом центре, точно на дне невероятного колодца. Какой там Марс, достаточно чуть отъехать от города – и ты на другой планете. Говорят, из колодца днем видно звезды, но над головой не было ничего, кроме темнеющего неба и похожих на творожные хлопья облаков.
– Пойдем, – сказал Наткет, который тоже почувствовал напряжение в природе.
– Ты собираешься его забрать? – Николь кивнула на игрушку. – Я не для того хотела тебе его показать.
– Это же мой енот! – Наткет держал игрушку в вытянутой руке, не рискуя поднести ближе.
– Упрямый, как отец, – покачала головой Николь. – Только Честеру хватило ума его оставить.
– Знаешь, сколько лет я мучался из-за этого енота?
– А сейчас-то он тебе зачем? Дело принципа – мое не отдам?
– Нет. Просто история, рассказанная до конца: подарок обретает истинного хозяина. Как с похищенным наследством – торжество справедливости.
– Мне кажется, это совсем другая история, – вздохнула Николь.
Она шагнула в сторону тропинки, и в этот момент из кустов донесся громкий треск. Николь остановилась и взволнованно посмотрела на Наткета.
– Зверь, – успокоил он ее. – Не далее как вчера я точно так же столкнулся с енотом. Он мне еще кивнул.
– ЕНОТ?!
За спиной раздалось громкое тявканье. Наткет обернулся.
Задрав хвост, на него бежал толстый енот. Глаза зверя сверкали. Спина выгнулась дугой, шерсть на загривке стояла дыбом. В воздухе отчетливо пахнуло статическим электричеством.
– Эй! – только и успел воскликнуть Наткет.
Вскочив на телевизор, енот в невероятном прыжке дотянулся до Наткета и вцепился в руку. Дикий вопль эхом заметался по поляне.
Еще никогда и никто его не кусал. Даже с собаками отношения складывались удачно, и Наткет наивно предполагал, что так пойдет и дальше. Не сложилось. Проклятый енот все разрушил. Оказалось больно, чертовски больно.
Наткет взмахнул рукой, пытаясь сбросить подлую тварь. Игрушка упала на траву, и енот тут же отпустил его. Шмякнулся брюхом на своего плюшевого короля и так и остался лежать.
– Он укусил меня! Черт! А если у него бешенство? – Наткет зажал рану зубами.
Енот громко зашипел, скаля желтые клыки. Николь во все глаза смотрела на эту сцену. Слов у нее не нашлось. Уголки губ дергались, хотя она всеми силами старалась не рассмеяться.
– А я предупреждала, – в конце концов сказала она. – Оставил бы игрушку в покое.
Покопавшись в кармане, Николь достала носовой платок.
– Покажи. – Она взяла его за руку. По запястью извивались струйки крови. Николь сложила платок пополам и прижала к укусу.