* * *
Пообедав, я легла вздремнуть. Когда я открыла глаза, уже начало смеркаться. Ну ты и спишь, Иванова! — усмехнулась я. Я умылась, снова подкрасилась и, трепетно ловя каждый звук, спустилась во двор. Мой маршрут был прежним: сначала к Клюкину, затем на холостяцкую квартиру Михаила, потом к его родителям. Вечерние улицы были празднично оживлены и прямо-таки запружены толпами разодетых фланирующих граждан.
На этот раз в одном месте мне повезло. Родители Брехмана оказались дома. Мне открыла мама, полноватая красивая женщина с лицом испанского типа, густыми черными волосами, забранными в шикарную прическу, ярким ртом и карими глазами. Над верхней губой у нее подрагивали еле заметные усики.
— Добрый вечер, — широко улыбнулась я, — я ищу Михаила.
Женщина посмотрела на меня со смесью понимания и легкой насмешки, мол, много вас тут, баб, которые ищут моего сыночка. И я поспешила ее разочаровать.
— Меня зовут Татьяна Иванова. Я расследую обстоятельства смерти его начальника, Спиридонова Сергея Петровича. Меня нанял брат последнего, Александр Петрович.
Женщина загадочно кивнула. Взгляд ее стал более приветливым и теплым.
— Миши нет, — размеренно произнесла она, и я поразилась звучной густоте ее сопрано, — что ему передать?
— А где он? — наивно поинтересовалась я.
— Понятия не имею, — пожала она полными округлыми плечами, — мы с мужем у его бабушки были, приехали, а Михаила нет.
— И он вам ничего не говорил, куда планирует поехать? — недоверчиво спросила я.
— Нет, он взрослый человек… И потом, он всегда был против того, чтобы мы его опекали.
В последней фразе послышались сожаление и досада, но и скрытая гордость.
— Понятно… — на мгновение я замешкалась, — мне он срочно нужен. Ему может угрожать смертельная опасность. Чем быстрее я его найду, тем больше шансов, что он избежит риска.
Я сказала это, чтобы выудить из нее местонахождение сына, но, как оказалось впоследствии, мои слова оказались едва ли не пророческими. Казалось, они подействовали на мать Михаила. Она часто заморгала, ее пухлый рот приоткрылся, и она посторонилась, впуская меня в квартиру.
— Попробуйте позвонить ему по сотовому. Подождите, у меня записан номер…
Я остановилась в прихожей, а она, тяжеловато переваливаясь, пошла в гостиную. Я обвела прихожую глазами. Атласные обои, ненавязчивая подсветка, обилие акварелей, огромный шкаф-стенка, трюмо в стиле ампир. Роскошь и уют. Через минуту Брехман вернулась, неся в руке какую-то бумажку.
— Вот его номер.
Она протянула мне листок и кивнула на стоявший на специальной подставке радиотелефон. Я взяла трубку и, глядя на листок, набрала номер сотового Михаила. Но каково же было мое разочарование, когда холодный анонимный голос механически произнес: «Данный номер временно недоступен». Я поймала на себе тревожный взгляд матери Михаила.