Я поглядела по сторонам, не покидая лежака, и мысленно поблагодарила шофера, у которого оказалось развитым чувство прекрасного.
Слева метрах в двухстах от дороги начинался сосновый бор, из которого сразу потянуло запахом разогретой хвои. Справа почти вплотную к шоссе подкралось большое озеро, на противоположном берегу которого вставали изрезанные оврагами высокие холмы. Склоны холмов покрывал ровный травяной ковер, а на вершинах темнел лес.
Скоро «КамАЗ» миновал озеро и холмы. Я вздохнула:
— Да, хороший был вид!
— Брось ты! — рассмеялся над моим вздохом Алексей. — Убери холмы, озеро — и не будет ничего особенного…
Я хмыкнула и опять улеглась.
Хорошо бы пролететь весь путь до столицы на том дельтаплане, подумалось мне. Я живо представила себя летящей высоко над землей, вдали от людской суеты и шума… а заодно вдали от выстрелов.
Хотя, конечно, и дельтаплан взять на мушку несложно.
Меня вновь потащили в свой темный омут мысли о пропавших ребятах.
А как можно ориентироваться там, где нет света? Конечно, при помощи локатора!
Вот и мой «локатор» что-то, кажется, нащупал. Нет, зря все-таки я раньше сюда не забралась и не отгородилась от избытка ненужной информации. Стоило закрыть глаза — и вот, пожалуйста!
Я «увидела» вишневую «девятку», бешено мчавшуюся к Москве далеко впереди. Я почувствовала, что на трассе мы их больше не встретим. Появилась уверенность: узнать о судьбе пропавших можно только в столице.
Москва «виделась» мне сейчас как стена серо-вишневого тумана, похожего на пропитанный кровью войлок и почти такого же плотного. По этой стене временами пробегали быстрые серебристые ниточки молний. Изредка от нее отделялись и таяли, клубясь, пузыри серо-черного цвета. Внутрь этой цитадели тьмы мой «локатор» не проникал.
Кровавая автомашина неудержимо рвалась к своим повелителям, а мы следовали за ней.
Место встречи, как известно, изменить нельзя.
И все же между нами и опередившими нас бандитами было что-то еще… но что именно? когда? где?
Тут мой экстрасенсорный аппарат начал «перегреваться», и я, умудренная каким-никаким опытом, оборвала тяжелые думы, решив справиться о ближайшем будущем у верных костей.
Я перевернулась на живот и кое-как достала заветные кубики.
Кости сказали глубокомысленно: 12, 32, 22.
«Жизнь — это борьба, и притом постоянная».
То есть стрельба может возобновиться в любую секунду… Благодарим покорно!
Валяться дальше расхотелось. Я вернулась на свое место между моими водителем и охранником, как могла поправила волосы и принялась смотреть по сторонам.
Теперь мы ехали по сосновому бору. Впрочем, бор этот был отнюдь не дремучий: то и дело по сторонам дороги возникали какие-то избушки, время от времени через дорогу перегоняли стада буренок — пошли издавна обжитые места. На обочинах тут и там попадались составленные в пирамиды кастрюли, ведра — видимо, здешняя форма выдачи зарплаты работникам. С ведрами чередовались бабульки, продававшие семечки и еще какую-то снедь, пытаясь обеспечить себе дополнительную пенсию.