Забота согласилась подождать, и я продолжала поездку в состоянии глубокой безмятежности. Мысли, а их к этому моменту было совсем немного, стали стихать и успокаиваться.
Я уже упоминала о моем былом увлечении оккультизмом и о том, что увлечение это со временем потеряло остроту, но полезные знания и навыки были оставлены мною для повседневного пользования.
В последнее время я чувствовала расслабляющую внутреннюю запущенность, но жизнь была прекрасна и поводов к принятию мер пока не находилось. И вот грянуло. Свое поведение в беседе с Джентльменом я оценивала как психологический срыв, не больше и не меньше. В самом деле, налицо был набор самых блестящих прелестей — растерянность, почти паника, боязнь, подавленность и почтение на грани реверанса.
Вместо боя сдалась на милость, и, пожелай он этого, мог бы свить из меня кнут и меня же им отстегать.
Вот чем я была озабочена. И в этом крылась причина возникновения досаждавшего мне нарывчика в самой глубине моей душеньки.
Короче, я решила, что еду сейчас не к ублажающей ванне и вороху душистых простыней, а к Ритуалу, к торжественному акту саморегуляции, восстанавливающему мои психические возможности. С каждым десятком оборотов несущих меня колес я все более становилась Ведьмой.
После тщательного омовения под горячим душем я, серьезная и сосредоточенная, обошла с зажженной свечой в руке все помещения квартиры, двигаясь в каждом по часовой стрелке и задерживаясь в центре для «отбрасывания Следа» — очищения от энергетики происшедших здесь со времени последнего Ритуала событий. После этого оголила пол гостиной, скатав лежащий на нем ковер. Через равные промежутки, по кругу, нанесенному на половицы тонкой белой чертой, установила пять свечей в маленьких фарфоровых чашечках и, сотворив краткую молитву Творцу, уселась в середине образованной ими пентаграммы. Чуть поодаль, на возвышении, позволяющем быть им на уровне глаз, горели ровным пламенем три тоненькие церковные свечки, расположенные треугольником.
Обретя устойчивость камня и взяв под контроль ум, я обратилась к Миру с идущим от сердца пожеланием, древняя формула которого помогла выйти в состояние торжественной сосредоточенности: «Да будут все Существа мирны. Да будут все Существа спокойны. Да будут все Существа блаженны».
Три огонька передо мной заколебались, слились в один и зажгли яркое пламя между бровями, осветившее путь по ступеням, уходящим в мрак подвалов и чердаков моего сознания. Я двинулась туда одна, без колебаний и страхов.
Никому еще не удавалось достаточно подробно описать Ритуал, или медитацию, не люблю этого обмусоленного невеждами слова. Настолько индивидуальным, интимным является это событие.