— А чего тут особенного? Зашла в гости свою сестренку навестить троюродную, правда, Танюш? Мы ведь как родные дружим, пиво пьем, — похвасталась Ксюша.
— Значит, тем более судьба, — сказала женщина. — Так вы возьметесь нам помочь найти мужа?
— Но мой гонорар…
— Столько, сколько скажете, — не дала она мне договорить. — В такой ситуации деньги не играют никакой роли. Главное — найти Игоря. И начать нужно прямо сейчас, сию минуту…
— Похоже, мы уже начали, — сказала я и повернулась к Ксюше, которая все еще никак не могла собрать бусы. — Садись, поговорим теперь спокойно.
— О! Опять! — плюхнулась она на диван, закатив глаза. — Похоже, это никогда не кончится!
— Как бы я хотела, чтобы закончилось как можно быстрее и, главное, благополучно, — тихо проговорила мать Костика, и на ее глазах впервые показались слезы: она была готова вот-вот разрыдаться.
— Расскажите для начала все, что знаете: куда и зачем ездил ваш супруг, все подробности, которые вам известны, — обратилась я к Погорельцевой официальным тоном, давая понять, что начала работать. Это подействовало — женщина сразу же вытерла со щек слезы, собралась и начала говорить.
Хотя то, что знала об этом деле Ирина Петровна Погорельцева, в прямом смысле почти что равнялось нулю.
Две недели назад ее муж с группой ответственных работников отбыл в Стамбул на представительную международную конференцию по проблемам Востока. Делегаты вернулись в Тарасов еще неделю назад, а Игорь Николаевич, решив воспользоваться подоспевшим очередным отпуском, имел намерение на обратном пути отделиться от группы и навестить в Душанбе друзей детства и родственников, потому что когда-то провел в этом городе годы своей юности. Так он и сделал. Погостив неделю в Душанбе, откуда пару раз звонил домой, сообщая, что у него все в порядке, он накануне отъезда продиктовал по телефону номер поезда и вагона, в котором вернется в Тарасов, и попросил сына непременно его встретить, сказав, что с ним может быть очень тяжелый груз. Переживал, что груз могут не забрать по дороге, как договаривались, и потому придется тащить его домой.
— Он не уточнил хотя бы примерно, какой именно груз? — сразу же задала я встречный вопрос рассказчице.
— Нет, и мы с Костиком очень удивились.
— Почему?
— Да потому что мой муж терпеть не мог таскать всякие тяжести, презирал мешочников и барахольщиков! Он всегда, сколько я его помню, даже из заграничных командировок возвращался с одной дорожной сумкой, такой он человек! — пояснила Ирина Петровна простодушно. — Легкий, творческий человек!