— Подумаешь, окна перебили!
— А «Мерседес»?
— Мне он все равно не нравился. Мотор стучал и, вообще, цвет какой-то не очень… Наказали меня за жадность. Отделался легким испугом. Я уж грешным делом подумал, что буду в каком-нибудь колодце с перерезанным горлом гнить. А ментам скажу, если приставать будут, что сама взорвалась, потому что масло подтекало. И вы молчите. С этими друзьями я сам разберусь.
— С какими друзьями?
Как правило, допросы в «неформальной обстановке» — под столом — нередко бывают более эффективными, чем чинные, проходящие в кабинетах.
— Люди сказали, что Таджик на меня сильно обиделся. Да я и сам знаю — виноват, бес попутал, хапанул лишнего. Думал — каюк. Но он решил только предупредить. Живем, пацаны! А то у него в голове насчет этого свой Коран. Облажался — привет навсегда! — горячо шептал дядя Серж. — Если бы Таджик захотел, то по дороге всю машину вместе с нами изрешетили бы. А это так — баловство. Наоборот, показал сейчас, что собирается и дальше иметь со мной дело.
— И вы, зная, что машину могут обстрелять, подвергали нас такой опасности? — уставился на дядю Костик. — Как же так?
— А тут уж никогда не ведаешь, как обернется, где какой камень на башку скатится. Пошли дальше лопать, отбой, — скомандовал Погорельцев и повернулся в мою сторону. Он явно пришел в прекрасное настроение духа. — Нет, ну как же здорово ты меня завалила! С ума сойти! Меня так ни одна баба сроду не кидала. Я даже не понял: ты под коленку, что ли, шибанула, что у меня ноги сразу сами подкосились?
— Секрет фирмы — залог успеха, — сказала я, напоминая, что нахожусь на работе и являюсь официальным лицом. — Давайте-ка все же переговорим о деле.
Итак, как выяснилось, Погорельцев считал исчезновение брата грехом, лежащим на его совести, и был убежден, что Игоря Николаевича «грохнули» его конкуренты по «бизнесу». Так совпало, что старший брат приехал в Душанбе совершенно не вовремя, когда конкурентная борьба между наркопоставщиками достигла небывалого размаха. Теперь важно найти, кто именно совершил преступление и как следует отомстить.
— Ты что, хочешь сказать, что отец мертв? — поразился Костик. — Сам же говорил: будем искать, будем искать…
— Будем искать. Тело, — сказал Погорельцев. — Чтобы не валялся где-нибудь, как собака. И за это кто-то жестоко поплатится. Впрочем, сейчас я уверен, что это не Таджик. Может, другие ребята, которые курируют железную дорогу. Но теперь я смогу у Таджика все узнать. Слава Аллаху и всем их богам, вместе взятым, что он не очень озлился…
— А говорил, бросишь свои дела, — тяжело вздохнула Тамара, которая уже сидела за столом на прежнем месте с таким видом, как будто ничего и не было. — Говорил, продадим квартиру и переедем в Россию. Мимозу будем выращивать.