Это и я вроде бы знаю. Все, кажется, проще простого, а я сомневаюсь. Ладно, поговорю на всякий случай с вечно сидящими около подъездов бабками. Они еще ни разу не отказывали в помощи и всегда сообщали мне массу подробностей, ранее неизвестных. Да, еще придется опять беспокоить Кирьянова, просить, чтобы он узнал по своим каналам как можно больше об этом случае. Признаки самоубийства налицо, но вдруг найдется что-нибудь подозрительное.
— Я, пожалуй, пойду, Надежда Сергеевна. А вы сходите пока к соседке или подруге, пригласите кого-нибудь к себе. Не стоит замыкаться в себе, — я начала собираться.
Хозяйка явно не хотела меня отпускать. А я, в свою очередь, не собиралась сидеть здесь, когда еще столько надо сделать.
— Всего хорошего, — сказала я и вышла из квартиры, оставив Надежду Сергеевну наедине с ее страхами и мыслями.
Когда я вышла на улицу, уже стоял вечер. Бабульки находились на своем посту и внимательно рассматривали каждого прохожего, чтобы потом обсудить его семью или, если этот человек оказывался незнакомым, придумать различные версии его появления во дворе. Именно такие помощники мне сейчас и нужны.
Не спеша я направилась к соседнему подъезду, с лавочки около которого открывался превосходный вид на все происходящее во дворе. Когда я приблизилась, старушки как по команде замолчали и недоверчиво уставились на меня.
— Здравствуйте, вы не могли бы мне помочь?
Бабульки наперебой начали здороваться. Затем одна из них сказала:
— Вы из милиции, да? Я вас помню, — точно, я же приходила сюда несколько дней назад. Надо же, помнят. А еще говорят, что у старых людей память плохая. Да они молодых за пояс заткнут!
— Да, я насчет Максима Павлова, — не успела я это сказать, как женщины тут же начали наперебой строить версии самоубийства.
Печальная новость уже облетела все окрестности. Через несколько секунд бабулькиных монологов хором я стала обладательницей совершенно «необходимых» для расследования версий: что Максим был наркоманом и не сумел расплатиться с дилером, что парень связался с бандитами, что мать его заела и так далее, и тому подобное. Все они, естественно, были полнейшим бредом, и я пропускала их мимо ушей, а среагировала только тогда, когда одна из сплетниц сообщила, что видела, как из квартиры выходил молодой человек.
— Ну-ка, ну-ка, а поподробнее, пожалуйста, — моментально позабыла я о своей вежливости.
Старушка была обрадована тем, что смогла выделиться из своего общества и понадобилась милиции. Она приняла важный вид.
— Я живу этажом выше, — сказала она, пытаясь оправдать свою слежку. — Вот, значит, спускаюсь я по лестнице, а он из ихней квартиры и выходит. Видный такой парень, интересный, одет хорошо. Заметил он меня и сразу бросился вниз бежать. Я его напугала, видать. Ну а я, понятное дело, подумала: ходят тут всякие, покоя никакого нет на старости лет.