И вот теперь, когда я глядела на лист бумаги, где черным по белому сообщалось о его похоронах, пелена безумной, обманчивой надежды спала, растворилась в ослепительном свете трезвого сознания, говорившего, что Эрика нет и никогда больше не будет.
Войдя в номер, не раздеваясь, заказала выпивку.
Мне принесли «Джек Дэниэлз». Наполнив стакан до краев, я осушила его до дна. Бросила в рот дольку горького французского шоколада. Через минуту я удостоверилась в правильности своих действий. У меня возникло ощущение, что пары алкоголя растворяют мою телесную оболочку и вся я становлюсь сплошной брешью, через которую широкой огненной струей вытекает в космос накопленное тысячами человеческих жизней и потому ставшее почти анонимным страдание.
Казалось, я превращаюсь в горячее ватное облако, которому лень взлетать. Нимало не заботясь о последствиях, выпила еще полстакана.
Потолок медленно завращался над моей головой. Я проглотила гамбургер и, не давая себе передышки, начала одеваться — я планировала продолжить разрядку на Бродвее.
* * *
Оттянувшись по-русски с американским уклоном: выпивка, казино, дансинг, опять выпивка, стриптиз-шоу, кино, еще порция виски и т. д., я спьяну-сдуру решила вернуться в отель пешком. Неожиданно для самой себя забрела в довольно неуютный и плохо освещенный квартал, где мне попадались навстречу в основном негры, латиноамериканцы и проститутки. Я шла на «автопилоте», вяло реагируя на дешевые комплименты и приставания «цветных».
Пара влюбленных: негр и белая девушка, обнявшись прошли мимо. Из-за угла выкатили трое молодых мексиканцев на роликах. Занимая всю ширину тротуара и перебрасываясь короткими фразами, они двигались навстречу мне, объезжая редких прохожих.
Тот, что двигался первым, попытался обогнуть меня слева, но что-то с ним случилось, и он как-то неловко упал почти мне под ноги — я машинально посмотрела в его сторону.
Тут же почувствовала резкий рывок справа и едва удержалась на ногах — это второй роллер, схватив на ходу мою сумочку, висевшую за плечом на длинном ремешке, попытался вырвать ее у меня. Я двигалась скорее инстинктивно, вернее, даже не инстинктивно, а автоматически — тренированное тело само знало, как нужно действовать.
Если бы я стала сопротивляться этому рывку, то скорее всего упала бы навзничь, а сумочку все равно бы не удержала. Я развернулась на левой ноге на сто восемьдесят градусов, тем самым ослабив натяжение ремешка, и уперлась правой ногой перед собой. Когда похититель почувствовал, что сумочка освободилась, и расслабился, резко дернула ремешок на себя.