К вечеру на ферму прилетела полиция, вместе с одним лощеным типом, одетым в костюм стоимостью не менее пары тысяч кредитов. Пожилой полицейский сержант в изрядно поношенном мундире, похоже, служивший еще с тех времен, когда здесь стояла их ферма, вылез из аэрола, окинул взглядом Волка, сидевшего на раскладном стульчике на только что очищенной от ветвей и мха террасе дома, и, вздохнув, спросил:
— Я надеюсь, парень, ты не собираешься оказывать сопротивление полиции?
— Нет, сержант, — отозвался Волк, — а что, какие-то проблемы?
— Да, парень. Тебя обвиняют в нарушении границ частного владения…
— А также, оказании сопротивления и препятствовании должностным лицам в выполнении ими своих служебных обязанностей, — встрял в разговор лощеный тип.
— Но это же глупость! — натурально удивился Волк. — Это они нарушили границы частного владения. А я всего лишь их защитил.
— Эта земля вот уже семнадцать лет является собственностью «Интерстеллар агро», — напористо начал лощеный тип, — поэтому…
— Но этого не может быть, — прервал его Волк, — поскольку согласно закону 1-22, являющемуся частью конституционного уложения планеты Кран Орг, земли ферм не подлежат никакому отчуждению. Только аренде. А поскольку ни с моим отцом, ни со мной как его правопреемником, не было заключено никакого договора об аренде, земля — моя. И «Интерстеллар агро» не имеет к ней ни малейшего отношения.
Судя по тому, как перекосилось лицо лощеного, в «Интерстеллар агро» о законе прекрасно знали. Сержант покосился на лощеного, после чего его лицо приняло довольный вид, но затем он вздохнул и произнес:
— Знаешь, парень, может, оно и так, но у меня есть обвинение, есть на руках ордер на твой арест, и тебе придется разбираться со всем этим в суде. Ты готов добровольно подчиниться требованиям полиции и проследовать в Недис?
Волк молча встал, сошел с террасы и подошел к сержанту.
— Конечно, сержант. Надеюсь, вы не будете надевать на меня наручники?
Пока все развивалось в точности так, как он и планировал…
Процесс начался через два дня. Похоже, «Интерстеллар агро» насмерть перепугалось упоминания о законе 1-22 и поспешило как можно быстрее и подальше законопатить того, кто рискнул бросить им вызов. Изначально они озаботились тем, чтобы процесс шел в максимально закрытом режиме. Впрочем, когда после первой недели слушаний выяснилось, что Волк, лишь один раз упомянул о столь неприятном для компании законе, а затем перестал вообще вспоминать о нем, режим слегка ослаб. И в зале заседаний начали постепенно появляться люди. Причем самыми первыми появились его сестра с мужем.