Иван рассмеялся.
— Зря смеешься-то, вы там как сычи в болоте прячетесь, а люди себе имя делают, можно сказать, участок столбят. Так ведь когда вылезти надумаете, вас никто слушать не станет. Другие авторитеты появятся.
— Значит, считаешь, совсем нас затрут?
— Да нет, — Баргин хохотнул, но сразу посерьезнел, — только как бы вам ушами-то не прохлопать. Большие деньги в это дело вложены. Просто так никто тратиться-то не любит, особенно из этих, «хозяев жизни». — Он возмущенно фыркнул.
— Вот об этом и…
— Молчи, молчи, чего это я, дурак старый… После чаю, и никаких!
Они степенно выдули по чашке, потом налили еще. Наконец Анатолий Александрович произнес:
— Ну, милай, теперь говори, о чем печалишься? Иван одним глотком допил оставшийся чай и поставил чашку:
— Слушай, Александрыч, очень меня один человечек интересует. Я тебе его сейчас опишу, а ты припомни, когда ты в моем деле ковырялся, не попадался он тебе, хотя бы так, краешком? — Иван сосредоточился и, быстро описав того, кого он звал «власть и деньги», попытался передать Баргину свои ощущения от этого человека.
Баргин, сначала внимательно слушавший, вдруг вздрогнул:
— Я знаю этого человека. — И, стараясь получше припомнить, начал говорить: — Ты так живо его описал, будто фотографию дал или даже… лучше чем фотографию, полное ощущение живого человека. Так вот, это — Константин Алексеевич Богородцев. Титан! Бог! И хладнокровная сволочь. Да что я тебе говорю. Ты так живо его описал, ежу понятно, встречались. Прямо он в твоем деле не фигурировал, но мальчики из его команды попадались, или мы подозревали, что из его команды. Кстати, тот особнячок, что ты разнес, похоже, одна из его фирм прикупила, но они все так хитро провернули, что его там и близко не оказалось. Человек он очень влиятельный, с большими связями и прямо-таки сумасшедшими деньгами. А если не секрет, почему он тебя так заинтересовал?
— Скоро нам близко пообщаться придется.
— Сам к нему собираешься? — добродушно хмыкнул Анатолий Александрович.
— Да нет, просто знаю, что дорожки наши пересекутся.
— Уж не ведаю, чем такая мелкая сошка, как ты, самого Богородцева заинтересовать могла.
— Не ехидничай, Александрыч! Они расхохотались, но Баргину явно было не до смеха.
— Поосторожней, Иван, ладно? Он ОЧЕНЬ крутая фигура. По существу, он лидер одной группы, которая гребет под себя все: нефтегазодобычу, нефтепереработку, торговлю, науку, он, кстати, сам доктор наук, финансы, авиапромышленность, транспорт, туризм, еще черт-те чего. Могу только сказать, что все дела, которые хотя бы кончиком цепляют эту команду, моментально разваливаются. Иногда удается поторговаться и они отдают какую-нибудь мелкую сошку, но вверх — мертво. Иван поднялся: