Эта фраза имела огромный вес, Сас и несколько тысяч офицеров ждали ее несколько поколений, с момента разделения когда-то единого общества Дугеи. Лицо полковника не выражало никаких эмоций, но недовольный взгляд генерала напомнил ему, что Ракоди ожидает более живой реакции. Сас должен был отчетливо выразить преданность и рвение, однако не утрированно, а с достоинством. Сас чуть шире открыл глаза и проглотил слюну с минимальным всхлипом. Он увидел одобрение в глазах Ракоди и незаметно вздохнул.
- Через два-три дня совещание генерального штаба Федерации, в расширенном составе, - тихо сообщил Ракоди. - Будет принято некоторое решение принципиального значения, - теперь он выдохнул эти несколько слов, но Сас и так читал их из уст генерала, понимал всё, слышал всё так выразительно, что у него возникли подозрения, не воспринимает ли он мысли, а не слова.
Генерал Ракоди откинулся на спинку кресла, демонстрируя окончание откровения, а может быть, давая Сасу время осознать его. Полковник подождал секунду и изобразил напряженную работу мозга. На некоторое время воцарилась тишина.
Полотенце воняло, и даже не препаратом, используемым для чистки унитазов, а парашей. Терек Каломер убрал его от лица, втянул носом воздух и опять погрузил лицо в полотенце. Затем смял его и бросил в угол.
Он вышел из ванной, понимая, что настроение испорчено на весь день, спустился вниз и заглянул на кухню.
- Жабель, давай перестанем покупать этот чертов порошок на военных распродажах. Меня от него тошнит.
Жабель пожала плечами и продолжала размешивать что-то ложкой на сковородке.
- Я всегда считала, что это дерьмо. Но ты его покупал.
- Может, ты не знаешь почему? Ведь не из любви к армии! У тебя есть деньги на приличный порошок? И ты об этом прекрасно знаешь, но любишь язвить в любой момент и по любому поводу. Тебе надо было пойти служить вместо меня. Ты бы прекрасно муштровала солдат. И я бы этим пользовался. Разрядись ты на батальоне бедолаг, то, может, стала бы добрее ко мне, черт побери!
Он повернулся и вышел из кухни. Как всегда, не было удовлетворения от победы в дискуссии с женой. Терек уже давно понял: он никогда не испытает этого чувства, ведь Жабель не знала понятия «честная игра». Когда кончались аргументы, она просто говорила «Ну и что?» или нечто в этом духе. Или переставала его слышать.
Он вошел в столовую и поздоровался с шурином. Фальт вскочил с дивана и протянул руку. Тереку он нравился: единственный порядочный тип во всей этой расплодившейся семейке. Хороший парень, только недотепа. Самая захудалая задница во всей Федерации могла бы пятьдесят раз облапошить его, а он бы даже не заметил.