Фауста повернулась к Леоноре, и та просто подтвердила:
— Разумеется. Ваше Величество. Я тоже готова для синьоры на все.
— Вот видите… — обрадовалась королева.
— Но с одним условием, — добавила Леонора.
«То-то я смотрю, что слишком все гладко получается…» — подумала Фауста.
— Ну, что ты, Леонора! — воскликнула Мария Медичи. — Как тебе не стыдно?
— Мадам, — улыбнулась Леонора, — условие это самое справедливое и самого естественного свойства.
— Посмотрим, что это за справедливое условие естественного свойства, — проговорила Фауста, слегка нахмурившись.
— Нужно, чтобы Флоранс согласилась последовать за вами, — заявила Леонора с самой обворожительной улыбкой.
— Да это и так понятно! — нетерпеливо воскликнула королева, с упреком глядя на Леонору.
— Действительно, условие справедливое и естественное, — признала Фауста. — У меня и в мыслях не было уводить эту девочку силой. Ее судьбой я займусь только с ее согласия, но никак не против ее воли. Леонора права: надо прежде поговорить с ней.
— Да о чем же тут говорить! Только дурочка отказалась бы от такого счастья, — убежденно заявила королева.
— Ну, дурочкой ее никак не назовешь. Я почти уверена, что она не заставит себя упрашивать, — поддержала ее Леонора с загадочной улыбкой.
— Тем лучше для нее, — сказала успокоенная Фауста.
— Герцогиня, я могу послать за девочкой, и мы сразу все уладим, — предложила Мария Медичи. — Сегодня же ее и заберете.
— Именно об этом я и собиралась попросить, мадам. Даже не знаю, как вас благодарить, — заворковала Фауста.
— Ну, что вы, cara mia! Это такая мелочь, — отмахнулась королева.
Эти слова прозвучали так натурально, что Фауста снова поверила Марии Медичи. А та позвонила в колокольчик и приказала прибежавшему лакею:
— В покоях мадам д'Анкр находится девушка. Приведите ее сюда.
Фауста могла считать себя победительницей. Однако на душе у нее было немного тревожно: красавица настроилась на отчаянную схватку, а ей уступали без всякой борьбы. Мария Медичи герцогиню не беспокоила. Королева столь блистательно сыграла свою роль, что Фауста была просто уверена: эта особа ничего не знает о собственной дочери. Но Фаусту волновало поведение Леоноры: жена Кончини, которой было известно абсолютно все, сдалась с подозрительной легкостью. Это было похоже на ловушку. И Фауста отчаянно пыталась проникнуть в замыслы противника, чтобы парировать его удар, если еще не поздно. Странное дело: красавице и в голову не приходило, что вся загвоздка в «справедливом условии самого естественного свойства», выдвинутом Леонорой. Фауста даже не предполагала, что сама Флоранс может отказаться последовать за ней. Вот уж действительно, на всякого мудреца довольно простоты…