«Хочешь превратиться в задрипанного и трусливого импотента? Тогда не слушай этого сварливого мудака. Ты ведь сам, небось, знаешь, что уже сама по себе попытка иногда захватывает куда сильнее, чем результат. Хочешь жить или существовать?» – усмехнулся Руди-Реалист.
«Про возможные последствия он, конечно, помалкивает, этот твой непрошеный советник, – прервал его Виртуальный Двойник, – не так ли? А я напомню тебе о них: в конце концов, ты окажешься один-одинешенек. Ни семьи, ни друзей и знакомых. Ты – не из того теста, Руди. Характер не сменишь, как костюм или прическу».
Но Руди-Реалист был настолько уверен в своей правоте, что и не собирался сдаваться.
«Хочешь вернуться в свои вонючие профессорские будни? К старым комплексам? В унылый хлев скуки и обязанностей? – Он разошелся и уже не мог остановиться. – К трем десятилетиям фригидного безразличия? К семейной ржавчине? Извечной неудовлетворенности? К профессиональной невостребованности, наконец?»
Я не слышал, что ответил на это Виртуальный Двойник: думал о том, что они способны спорить до посинения, но никогда ни на чем не сойдутся. Оба были решительны, но бескомпромиссны. Бесстыдно откровенны, но бесплодны. Прислушавшись, я вдруг заново ощутил почти физическую боль: мне без наркоза взрезали внутренности.
«Не тебя ли природа одарила редкими музыкальными способностями? Вспомни, что говорили о тебе твои преподаватели в бухарестской консерватории. Помнишь, как тебя прочили в дирижеры? Как счастлива была Роза, когда слышала, какая будущность тебя ждет? А ты после этого взял и пошел на поводу у тусклой и бескрылой бабы?»
Но реплику Руди-Реалиста мгновенно опроверг Виртуальный Двойник:
«Какая дешевая демагогия! Он делает вид, будто не знает, что эмиграция ставит человека в неравные условия. Разве тебе не пришлось все начинать заново? Попробовал бы ты не считаться с этим – тебя бы просто сломало».
«Ерунда, все это – отговорки, – отмел его доводы Руди-Реалист. – Настоящая причина – в твоей вонючей интеллигентской слабости. Все эти разговоры о роке и судьбе – чушь собачья. Ты не просто сдался: ты еще уверил себя, что слава и известность – лишь иллюзорная попытка бежать от Времени, которое наступает тебе на пятки…»
Парадокс, но все мои сомнения заглохли и осели в архиве памяти, едва я переступил порог нью-йоркского аэропорта имени Кеннеди. Стащив свои чемоданы с ленты багажного транспортера, я погрузил их на тележку и двинулся к выходу. По дороге увидел надпись: «Бюро туристской информации». Остановившись, я попросил девицу в окошке найти мне в аренду студию в Манхэттене.