– В вас чувствуется настоящий мужчина, – дала мне поцеловать ей руку Ксана, – решительный и такой элегантный…
– Спасибо, спасибо! – стал я немножко оттаивать.
Сунами стояла чуть в стороне: она была моложе всех. А может, японский этикет не допускает подобного рода вольностей?
Я подошел к ней и по-отечески погладил по волосам.
– Детка, – сказал я ей, – ты когда-нибудь станешь известной скрипачкой. У тебя очень хороший звук…
Она залилась краской.
Мы выпили вместе полторы бутылки терпкого австралийского вина. Я и Ксана – вдвое больше, чем Лизелотта. Сунами только пригубила бокал, но пить не стала.
– Дорогие мои девчонки, – сказал я голосом Руди-Реалиста, – я рад, что наше с вами знакомство оказалось таким успешным. И я обещаю вам, что папаша Руди, Руди Грин, профессор Руди Грин сделает все, чтобы «Раритет» приобрел такую же известность, как какая-нибудь рок-группа…
На выходе я почувствовал на своем плече руку Лизелотты.
– Руди, – услышал я ее тихий голос, – вы сегодня свободны?
– Для тебя – всегда…
В первый момент я как-то даже не сообразил, что уже половина одиннадцатого вечера и «сегодня» довольно скоро кончится. Усадив их в такси, я подозвал следующее.
А через час, когда я, развалившись в кресле в шортах и футболке, смотрел телевизор, раздался звонок в дверь. Я пошел открывать…
В первое мгновение я не поверил самому себе: да возможно ли такое? В дверях стояла Лизелотта. Слегка тряхнув головой, словно для того, чтобы удостовериться, что это не сон, я потянул ее за руку:
– Входи, девочка! Рад тебя видеть. Хочешь что-нибудь выпить?
Она чувствовала себя довольно неловко. А может, играла?
Я потер щетину на подбородке – надо было бы побриться – и сказал проникновенным голосом:
– Ты правильно сделала, что пришла именно в такой день.
Она, естественно, не поняла, что я имею в виду, и отнесла это на свой счет.
– Руди, – слегка лизнула она нижнюю губу, – вы ведь не будете спрашивать, почему я здесь, правда?
Я изобразил на лице удивление, смешанное с искренним возмущением:
– Это ведь не очень неприлично, правда?
– Что за глупость! Твой приход для меня – неожиданный и приятный сюрприз. Неприлично лишь то, что неискренне и фальшиво.
Оглядываясь, она смущенно прошлась по комнате. Остановилась перед телевизором, погладила его лакированный бок, чуть поправила висящую на стене дешевую репродукцию Тернера. В общем, изображала живейший интерес к месту моего обитания.
Было ясно: так она пытается переключить мое внимание с ее несколько неожиданного визита на бытовые мелочи. Не мешая ей, я хлопотал возле бара: