В комнате полутьма, на стенах картинки — уж не знаю, из какого лувра их Асмодейчик попер…
— Асмодейка, а Асмодейка, — говорю я, — а правда, что вы, бесы, с бабами тоже можете спать?
— Правда, — говорит моя ненаглядная.
— А детей вы бабе делать можете?
— Конечно.
— Да что ты мне заливаешь? Это ты ребятам заливай, а я сам с усами — у тебя ж тела нет. А сперма, получается, есть?
— Семени у нас тоже нет, — отвечает Асмодей, — но видишь ли, в чем дело. Мы сначала совокупляемся с мужчиной в женском виде, и принимаем от него семя. А потом мы совокупляемся с женщиной в мужском виде и это-то сбереженное семя в нее изливаем.
Тьфу! Мне даже не по себе стало. Вот полетит сейчас Асмодей в какую-нибудь Малайзию, и родится у меня там в Малайзии ребенок от беса…
И тут звонит телефон.
— Алло!
— Ходжа? Это Карачун говорит.
Ох и неприятно мне стало! Ох и пахнуло на меня адским холодом, почище, чем от моего беса! Право, я бы предпочел говорить с Люцифером лицом к лицу, чем с Карачуном по телефону. Карачун — шеф моего бывшего шефа Князя. Чтоб его перевернуло и сдохло.
— Есть о чем почирикать, — говорит Карачун, — я к тебе сейчас заеду.
Через пять минут я, в тренировочном костюме и в натянутых на босу ногу кроссовках, спускался с балкона во двор, куда въезжали одна за другой серебристые тачки с затененными стеклами, переливавшимися в свете прожекторов.Одну из машин мои парни остановили за воротами и что-то вежливо стали втолковывать. Очевидно, на одном из подручных Карачуна был надет крест.
Карачун глядел вверх. На веранде второго этажа, кутаясь в халат, стоял мой Асмодейчик. В дамском виде.
— Какая девочка! — сказал Карачун.
— Это не девочка.
— А что же?
Я наклонился и подобрал с земли сухую ветку. Пробормотал заклинание — и в ту же секунду ветка обернулась довольно симпатичной блядью, стоявшей в чем мать родила. Я обсыпал блядь кучей кленовых листьев, дунул — и они превратились в изрядные тряпки от Диора.
— Ну ты даешь, парень, — сказал Карачун. Его свита все также настороженно молчала.
— Берешь девочку? — сказал я, кивая на экс-ветку.
— Да не, — пробормотал Карачун, — мне как-то в борделе спокойней.
— Зря, — отметил я, — отличная девочка и никакого СПИДа.
Я дунул на девицу, и она опять превратилась в ветку.
— О чем разговор? — спросил я.
— Груз один надо отправить.
— Куда?
— В Венесуэлу.
— А самолеты летать разучились?
— Он там должен быть через час. Билет-то у груза был, только его у трапа один фраер караулил. Со звездочками на погонах.
— А что мне за это обломится?
— Во-первых, в ментовке на тебя закроют дело.