Газета Завтра 767 (31 2008) (Газета «Завтра») - страница 18
Справился ли он с ролью политического лидера? Вопрос, опять-таки, риторический.
А если лидер не справился с взятой на себя военной и политической ролью, то как можно его избавить от исторической вины, неотделимой от политической ответственности, которая с человеческой моралью находится по понятным причинам в очень непростых отношениях? За то, что Николай II не справился с взятой на себя ролью военного и политического лидера, русский народ заплатил страшную цену. Так кто перед кем должен каяться? Русский народ перед Николаем II? Или наоборот?
Я задам сейчас страшный вопрос: можно ли наращивать прославление Николая II, соединив в этом прославлении духовное и политическое, — и не проклясть свой народ, не предать его? Неужели непонятно, к чему стремятся при этом не искренние ревнители белой правды (которую я не разделяю, но уважаю), а подлинные архитекторы такого далеко идущего начинания? Они хотят показать (использую имена не буквально, а сугубо метафорически), что Николай II — это как бы Христос, а русский народ — это как бы Иуда.
Яд этого замысла растворен в приправах и соусах. Но если замысел сработает, то прокляты будут все: повара, официанты и едоки.
Продолжение следует
Радован Караджич «АД ПРОРВАЛСЯ НА НАШУ СТОРОНУ…» Либеральные власти Белграда «сдали» Караджича
Захвачено еще одно знамя сербского сопротивления — 18 июля в рейсовом автобусе под Белградом был арестован Радован Караджич. Факт этого ареста власти скрывали несколько дней — якобы из-за необходимости убедиться в том, что человек с паспортом на имя Драгана Дабича — действительно лидер боснийских сербов, за голову которого американцы обещали баснословное вознаграждение.
Да, знамя по имени Радован Караджич теперь захвачено нашими общими врагами. Но оно не пало -оно просто вернулось на поле боя.
Брат Радован, мы с тобой!
Редакция «Завтра»
ВСЕОСЕНЬ
А начиналось
Так красиво:
Внезапно смыло
Всю зимнюю дрянь.
В небе грозно блеснул
Вечный день,
Померли мертвецы,
Ожили живые.
В тростниках страха повеяло
Вешним ветром чести.
Светом вымело пух
И постыдный прах.
Хлорофилл достоинства
Придал жесткости слабым колосьям.
Но теперь снова осень,
Хлещут дожди
На изнуренный разум мира.
Багряные идеи будут долго киснуть
В тяжкой небесной лохани.
Дьявол сосет наше время сквозь мокрую тьму,
Скорбные толпы страшит
Всеосень угасанья.
Опять эта осень, подули лживые ветры,
Ржавые листья вновь заметают каналы.
Шаги оплетают сплетней серые километры
Усталых сырых пространств и глухих завалов.
Опять эта осень, хлещут дожди
На изнуренный разум мира и града.