Как бы то ни было, но Монтгомери врезался в сеть на скорости около ста сорока километров в час и, проделав в ней основательную дыру, закрутился в воздухе подбитой мухой. Ранцевые патроны продолжали плескать пламенем, но это был уже не полет. Одна лишь жалкая пародия. И спасибо густой растительности, — именно она спасла его от неласкового соприкосновения с землей. Резидент Роберт Монтгомери повторно рухнул в шипастые джунгли. Сгоряча тут же вскочил на ноги и не удержал крика. Правую ногу чуть повыше лодыжки прострелило резкой болью.
Либо перелом, либо растяжение…
Сцепив зубы, он некоторое время лежал на боку, прислушиваясь к пульсирующей боли. Немного придя в себя, отцепил бесполезный ранец, отбросил его в сторону. Опершись на руки, осторожно сел. Справа и слева змеями тянулись гладкие стволы здешних деревьев. И не деревьев даже, а не поймешь — чего. Нечто среднее между кустами и бамбуком. Впрочем, на бамбук он точно не сумел бы приземлиться. Сидел бы сейчас на колу, как во времена Ивана Грозного, и медленно-медленно умирал.
В темноте с шуршанием прошелестело нечто живое. Монтгомери даже услышал, как задержавшись на секунду, животное шумно принюхалось. Должно быть, пыталось определить, можно ли свалившегося с неба двуногого употребить в пищу или нет. Не искушая судьбу, Монтгомери сунул руку за пазуху и достал двадцатизарядный «Вальтер». Это была особая диверсионная модель, не боящаяся воды, стреляющая практически бесшумно. Впрочем, если снять верхний кожух, бесшумный режим сменялся шумовым, что в условиях диких джунглей могло очень даже пригодится. Так или иначе, но о здешней фауне резидент был неплохо осведомлен, а потому уже сейчас настраивал себя на те множественные муки, которые придется ему перетерпеть на пути к Гаронде. Увы, положенные километры он так и не пролетел. Судя по всему, дистанция оставалась еще приличной. Вынув портативный приборчик «Геос», резидент уточнил свое местоположение. По всему выходило, что топать ему до Гаронды было еще немало. Что-то около восьмидесяти километров, что в условиях джунглей да его внезапного ранения превращалось в нечто совершенно неописуемое…
Пора было заняться ногой, и, выложив перед собой аптечку с пистолетом, резидент принялся осторожно изучать собственную лодыжку. Уже через пару минут нужный диагноз был поставлен: закрытый перелом со всеми вытекающими последствиями. Одно из них начинало проявлять себя уже сейчас, — нога стремительно опухала. Сделав себе серию обезболивающих и обеззараживающих уколов, Роберт Монтгомери позволил себе чуточку передохнуть. Голову заметно кружило, но вскоре наркотик должен был подействовать. Пока же сил у него было отчаянно мало. Даже эта несложная процедура стоила ему огромного напряжения. По лицу струился пот, в висках тенькали противные молоточки. Казалось, некий всадник-лилипут оседлал его голову и что есть сил лупил шпорами по вискам. Между тем, главного Монтгомери еще не сделал. Вооружившись ножом, он выщелкнул лезвие-пилу и переполз на пару метров левее. Именно здесь росло подходящее деревце, ствол которого вполне мог ему подойти. Острая сталь легко вгрызлась в белесые волокна, но операция осложнилась неожиданным обстоятельством. Переполошенные обитатели древесной кроны, вообразив, должно быть, что смерть пришла и за ними, ринулись спасаться. Судя по хрустким звукам, часть из них перепрыгивала на соседние деревья, другие попросту спешили спуститься вниз. Именно этих последних Монтгомери с ужасом и наблюдал в течение нескольких минут. Какие-то крупные, напоминающие жуков насекомые, пара ящериц с хоботками на головах и, наконец, полосатая змейка — очень красивая и по всем статьям чрезвычайно ядовитая. Впрочем, кусаться она не собиралась, и, затаив дыхание, резидент пронаблюдал, как, извиваясь, она минует его руки, касаясь колен, соскальзывает на землю.