– А ты знаешь, я с этим сталкивался, припоминаю… – задумчиво проговорил Богдан. – Я тогда только-только начинал… Мы даже разбирали один такой случай: Мнишек расцарапала в кровь лицо официантке в харчевне, когда та подошла к ее мужу попросить автограф.
– И чем дело кончилось? – заинтересованно спросил Баг.
– Пятью малыми прутняками.
Часто супруги оказывались порознь, и именно так произошло двенадцать лет назад: покуда Зирка вовсю снималась в Голливуде, Непроливайко прибыл в Александрию. К этому периоду его жизни и относится запись о приходе в главную управу с целью навести справки о формальностях, связанных с переменой конфессии.
– То есть он хотел выйти из католичества, – сказал Баг.
– Именно! – подхватил Богдан. – У них все так строго и нелепо обстоит с браком: вера не позволяет многоженства, что противоречит человеческой природе и расточает понапрасну энергию супругов, изводимую в ненужной ревности.
Баг с интересом посмотрел на Богдана. Богдан слегка покраснел.
– От такой супруги и ангел загуляет, – осторожно произнес Баг.
– Может, он не гулял. Может, он честно вторую жену взять хотел, – еще пуще краснея, предположил Богдан. – Гулять-то и католику не возбраняется…
Баг внимательно на него посмотрел. Богдан отвел взгляд.
Но некий доброжелатель донес о маневрах Джанибека Зирке, каковая тут же покинула Голливуд и прилетела в Александрию с целью образумить потерявшего голову супруга. Опять врезка: «Образумление Зирка производила совершенно отвратительно: с криками, демонстративными попытками выпрыгнуть из окна и взрезать себе вены». Джанибек сдался, покаялся и вскоре супруги покинули Александрию.
– Ну и? – спросил Богдан.
– А вот, – Баг открыл следующий файл.
Это была запись из базы данных местной управы Балык-йокского района Александрии – свидетельства о рождении пятерых детей в 15 день седьмого месяца. Одиннадцатилетней давности. Богдан вгляделся.
Девочка, Джуна, мать – Йошка Турдым, отец – Гордей Барух; девочка, Светлана, мать – Снежана Сорокина, отец – Ян Жемайтис; мальчик, Авессалом, мать – Патрикея Свирец, отец – Ердухай Болоян; мальчик, Антоний, мать – Бибигуль Хаимская, отец – неизвестен…
Стоп.
– Ну вот, еч напарник, – сказал Баг. – Наши сомнения оказались не пустяшными. Даму надо освобождать от нашего присутствия.
– Какая трагедия, – потрясенно сказал Богдан. – Какие искалеченные жизни… И такое вот происходит рядом с нами, Баг, рядом с нами…
– Да уж. Переродиться этой Зирке червяком…
– Он ведь честно хотел. Влюбился, пока она там голливудствовала, а жениться вера не позволила… Бедные люди.