– В десять часов.
Ему не надо было спрашивать, к кому или куда она едет. Он уже знал имя человека после вчерашней истории с егерями.
– Я прикажу оседлать Волю, – произнес он с легким поклоном.
– Спасибо, Тимофей.
– Мы будем присматривать за московской дорогой, – добавил он невозмутимо.
Татьяна перевела дыхание, однако когда заговорила, ее голос оставался столь же ровным, как и его:
– Спасибо, Тимофей. Это хорошая мысль.
В то утро она одевалась с гораздо большим тщанием, чем даже перед собственной свадьбой. Это было более важным. Она желала выглядеть красивой перед человеком, который мог заставить ярче сиять солнце и петь ее сердце, чье присутствие приносило ей радость.
Она надела бледно-желтое льняное платье, вырез ее рубашки тончайшего батиста был расшит бабочками, а края украшены длинными кружевами ручной работы. Ее короткие сапожки были из мягкой кожи малинового цвета. А шею украшал кроваво-красный рубин – подарок Ставра.
Ставр не спал всю ночь. Он руководил армией работников, которые срочно обустраивали лесной домик. Были завезены продукты и все необходимое, доставлены шесть нянек, его крепостные соорудили палатки для дружинников, предусмотрительно вне пределов видимости, но достаточно близко из соображений безопасности.
Когда все было закончено, он наскоро искупался в озере, оделся и отправился на встречу с Татьяной. Адреналин в крови придавал ему бодрость, он пребывал в чудесном расположении духа, перед глазами стоял завораживающий образ княгини. Он предложил двум конникам сопровождать его. Хотя в глубине души сегодня чувствовал себя непобедимым. Ничто не могло помешать ему.
Он прибыл к садовым воротам раньше срока и встретил там человека Татьяны, чей статус не вызывал сомнений. Он был хорошо одет, худощав, высок ростом, в годах, но отнюдь не немощен. Тимофей, стольник княгини, как он сам представился, говорил учтиво, но в нем не было и намека на смирение или услужливость.
– Нас беспокоит безопасность нашей госпожи, – заявил Тимофей после беглого обмена положенными любезностями. В его взгляде сквозила решительность и непреклонность.
Ставр сидел на коне, и весь его внушительный вид с головы до пят выдавал в нем властного военачальника.
– Я тоже обеспокоен безопасностью княгини.
– Насколько обеспокоен, вот в чем вопрос.
Ставр, не привыкший к тому, чтобы слуги задавали ему вопросы, несколько мгновений внимательно разглядывал старика.
– Я отвечаю за княгиню с самого ее рождения. Я готов отдать жизнь, умереть за нее, – произнес Тимофей мягко.
– Ах так.
– Я подумал, вам следовало бы знать это.