— А я тут… — начал каптерщик.
— Шинели пересчитываешь. Хорошее дело. Гляди сюда.
Я сунул ему под нос руку в пластыре.
— Мне нужны перчатки от ОЗК. Три пары. Выручай, или я останусь без рук, и накроется мой дембельский аккорд.
— Понимаю… Но ты же их испортишь.
Я посмотрел на Мулдашева очень выразительно. Олеги тоже. Каптерщик вздохнул. Он уже основательно забурел — как все каптерщики — но мне перечить не осмелился. Трудно возражать хорошему человеку, когда у того дембель под вопросом. Во-первых, я и правда хороший. Во-вторых, у дедов иногда случаются припадки бешенства.
— Давай, военный, шевелись, время дорого. Ищи комплекты, которыми не будут пользоваться в ближайшие месяцы. Мой, Галимова… Кто еще у нас студент? Гулюшов. Давай их сюда.
Я хватал один за другим брезентовые цилиндры ОЗК, дергал петлю открывания и бесцеремонно перетряхивал резиновые потроха в поисках защитных перчаток. Есть три пары!
— Спасибо! — я хлопнул Мулдашева по плечу. — Верну. Они, конечно, будут так себе, но ты потом найдешь замену, служба долгая. И вообще, у нормального каптёрщика должно иметься барахло про запас. Всего по два — по три. Сколько портянок ты мне подарил, а?
— Ага… — грустно согласился Мулдашев. — Так то портянки…
***
С перчатками работа пошла веселее. Коридор стал белым. Пол тоже. И двери. И три Олега. Насколько мы побелели, я сообразил лишь когда нас отказались пустить в столовую.
— Стой! Куда?! Кто такие?! — заорал капитан-ракетчик с красной повязкой на рукаве.
— Бригада Большой Мощности! — привычно суровым голосом объявил я.
— А мне насрать, — сказал капитан. — Хоть спецназ. Вы на себя посмотрите. Шагом марш переодеваться. Иначе не пущу.
Мы с Олегами переглянулись и начали смеяться. Действительно, наша рабочая одежда была покрыта краской сплошь, от сапог до пилоток. Я поманил ребят в сторону.
— Можем зайти через кухню, но это чревато. Если прямо на кухне с узбеками не подеремся, так дежурный по залу все равно нас выгонит. Будем переодеваться?
— Времени жалко, — сказали Олеги.
Они устали, осунулись, но в их глазах был нездоровый блеск людей, готовых работать до упаду. Втянулись. Аврал, он мобилизует. Если не терять темпа, можно горы своротить.
— Тогда пойдем в чайной перекусим, — решил я. — Деньги есть. А на внешний вид там не смотрят.
И действительно, в чайной мы никого своим обликом не смутили.
***
На окраине города Белая Церковь, в белом-белом здании, в белом-белом коридоре сидели три белых-белых человека.
Они перемешивали серую краску.
Дай мне волю, я бы покрыл и двери белым, но краска вышла вся, до капли. И Шнейдер заметил, что офицеры такой белизны не вынесут. Будет действительно слишком похоже на больницу.