– Жаргонное словечко из семи букв, кончающееся на «а» и означающее место, где отбывают наказание? – спросил Аввакум.
– Кутузка, – снисходительно усмехнулся Димо. Аввакум заполнил клеточки кроссворда и довольно кивнул головой. Затем достал из бумажника две старинных серебряных монеты, потемневшие от времени и еще не очищенные от въевшихся пыли и окиси, и похвалился:
– Вот это я сегодня нашел на Сухой речке.
– Старое серебро! – заявил Прокопий, но не потянулся к монетам. – Бог знает, каких времен!
– И я уверен, что старые! – иронично скривился Димо.
– Македонские! Четвертый век до нашей эры, – промолвил Аввакум.
– Да, это не вчера, – сказал Прокопий. Аввакум вновь убрал монеты в бумажник.
– Два месяца работы – две серебряных монетки! – ехидно рассмеялся Димо. – Довольно низкая производительность труда. Или, как говорят в народе, гора родила мышь!
– Это не мышата, а медвежата! – похлопал Аввакум по бумажнику. – И не обычной породы, а редкой, исключительной!
– Что касается производительности труда, то ты, уважаемый, – обернулся начальник отдела к Димо Карадимову, – мягко говоря, мыслишь, как невежа. Каждый средне интеллигентный человек знает, что в археологии количество и стоимость найденного не играют никакой роли. В этой науке важны другие вещи. Уникальность и историческая ценность. Не так ли, друг? – усмехнулся он Аввакуму.
– Святая правда! Я готов хоть два года копать, лишь бы найти всего одну золотую монету времен Александра Великого! – ответил Аввакум.
– Эх, золото – совсем другое дело! – заявил Димо. Да и на рынке Александр Великий, наверное, высоко ценится. Ради такой монеты и я согласился бы день-другой в земле порыться.
– С удовольствием предоставлю вам лопату и кирку! – рассмеялся Аввакум.
Прокопий кашлянул, видимо, собираясь сказать что-то резкое в адрес Димо, но тут к нему подбежал официант и сообщил, что его зовут к телефону.
Прокопий потянулся к жилетному карману за часами – он носил карманные часы, – но Аввакум опередил его:
– Двадцать восемь минут седьмого! – подсказал он.
– Благодарю! – кивнул ему Прокопий, вставая из-за стола.
Он пошел к выходу нерешительно и как-то неохотно, будто направляясь в поликлинику, где ему предстояло рвать зуб.
– Странно! – сказал вслед ему Димо.
– И мне так кажется! – впервые подал голос Спиридон Хафезов.
– Значит, вы все же не онемели! – пошутил Аввакум.
– Не люблю пустых разговоров, – тихо огрызнулся Спиридон.
– Пустых не любите, а к умным не прислушиваетесь. Хорошо, – Аввакум наклонился к Хафезову: – Что же вам здесь кажется странным?