– Не буду, – командир нацепил каску. – Не думаю, что это шпион янки или коммунистов, ради которого стоит тратить силы…
– И то верно, – поддержал его тощий. – Пойдем назад, а то тут такая вонь!
Дождавшись, когда стихнут голоса, Петр выбрался из укрытия.
Дальше он шел с удвоенной осторожностью. В центре города улицы были чище, а дома – богаче.
Прежде чем выйти на Кенигштрассе, оказавшуюся чрезвычайно длинной, капитан некоторое время наблюдал за ней сквозь дырку в заборе. Когда уже совсем решился перелезть через него, из-за угла выехал небольшой грузовичок, над бортами которого покачивались головы солдат.
Петр замер, стараясь даже не дышать. Грузовик остановился метрах в десяти левее разведчика, напротив небольшого особнячка, некогда розового, а теперь – грязно-серого. Из кузова выпрыгнуло около двух десятков солдат СС, а из кабины появился офицер с очень хорошо знакомым Петру черным чемоданчиком в руке.
Офицер постучал в дверь особнячка, и в тот момент, когда ему открыли, подъехала вторая машина – длинный крытый фургон. Из нее не вышел никто, хотя было видно, как блестит каска солдата, сидящего рядом с шофером.
Офицер вежливо козырнул, а затем он и еще несколько солдат вошли в дом. Остальные цепью разошлись вокруг особнячка. Петр сглотнул пересохшим горлом, догадываясь, что они предупреждают возможный побег и собираются кого-то ловить. Что это просто визит вежливости, верилось с трудом…
Но ситуация разрядилась неожиданно мирно. Дверь с лязгом открылась, из нее один за другим вышли солдаты. Последним появился офицер с вежливой улыбкой на холодном лице. Он что-то сказал в дверной проем и приложил руку к козырьку. Заскрежетал задвигаемый засов.
Повинуясь жестам офицера, обе машины проехали несколько метров дальше по улице и встали рядом со следующим домом – серым трехэтажным зданием с аркой подворотни. Вход в него находился прямо напротив убежища разведчика.
Вновь серыми муравьями побежали солдаты, перекрывая возможные направления бегства, а офицер на этот раз вошел без стука.
Спустя пять минут дверь скрипнула, и на улицу выскочил маленький, бедно одетый мальчишка. Темные волосы его непокорно топорщились, в глазах был страх. При виде солдат паренек вскрикнул и припустил бежать.
– Стоять! – крик хлестнул по мальчишке, словно кнут по лошади, и маленький житель Линца прибавил ходу.
Но убежать не смог. Крайний из эсэсовцев настиг его невероятным по резкости рывком. Фигура солдата на миг смазалась в глазах Петра, чтобы через мгновение возникнуть в другом месте. Поднятый за воротник мальчишка извивался, словно червяк, но ноги его не доставали до земли и лишь бессильно скребли воздух.