Этих людей она не знала. Но она знала Кенни.
Казалось, что ее горе могло заполнить вечность. Она плакала, надрывая свое сердце, всю ночь. Профессор не мог ничем успокоить ее, но его заботил и мистер Уолш.
– Элис, ты женщина. Иди и поговори с ним. Ему нелегко сейчас, – попросил он.
– Поговорить с мистером Уолшем? – отозвалась она. – Но что я могу ему сказать?
Профессор утомленно посмотрел на нее. Он все эти долгие годы после смерти жены старался не думать о ней, не думать о своей Маргарет. Ему порой так не хватало ее мягких рук, нежного голоса. Она не стала бы мешкать и непременно нашла бы слова сочувствия. Но не Элис.
– Почему я должна переживать за мистера Уолша? – спросила Элис.
– Он привез мальчика за тысячи миль… на смерть. Именно об этом он сейчас все время думает.
– Чем я могу помочь ему?
Профессор печально посмотрел на свою дочь. Если Элис еще не созрела, чтобы понять своим женским чутьем, что нужно говорить в таких случаях, то как он объяснит ей все это?
Он произнес чуть грубовато:
– Иди, ну хотя бы взгляни на него, Элис, как он…
Девушка послушалась и нерешительно постучалась в дверь. Барк негромко отозвался:
– Входите!
Элис зашла в комнату. Человек около стола быстро повернул лампу так, что чуть не ослепил ее. У нее не было времени рассмотреть, нуждается ли он в ее сочувствии или нет.
Слова Барка были полны раздражения, они отнюдь не будили сочувствия.
– Вы что-то хотели? – требовательно спросил он.
Элис немного постояла в нерешительности, затем быстро выпалила:
– Я очень сожалею, мистер Уолш.
Эти несколько слов тронули его, потому что, когда он снова с ней заговорил, в его голосе почти не осталось льда.
– Спасибо, Элис, – произнес Барк, принимая ее сочувствие.
То, что он опять назвал ее по имени, так удивило Элис, что девушка не удержалась и добавила:
– Отец прислал меня.
Это было сказано некстати. Ее неуклюжие и чуть скомканные слова о сожалении прозвучали искренно, а теперь отдавали фальшью.
– Итак, – произнес он голосом, моментально ставшим жестким, – вы хорошо исполнили поручение вашего отца.
Элис ничего не ответила. Она повернулась, чтобы уйти, разгневанная и огорченная тем, что Барк не так ее понял. Но почему он неправильно все воспринимает? Действительно ли Элис жалела его? Почему она должна жалеть этого мужчину? Его голос остановил ее.
– Один момент, мисс Эннан.
Она остановилась.
– Садитесь.
Девушка села. Свет все еще падал на ее лицо… Он хотел читать ее мысли, не позволяя Элис читать свои.
– Вы действительно сожалели, да? – спросил он, чуть растягивая слова.
– Я буду жалеть всю мою жизнь – о Кенни, – сказала она отрывисто. – Я жалею себя, у меня сейчас так пусто внутри.