– Я знаю. Мне объяснили, почему вам пришлось уехать. Думаю, ваша дочь всего на несколько лет старше моей. Кэмми двадцать четыре.
– Мелиссе двадцать семь, и через несколько месяцев она сама станет мамой.
– Внуки – это благословение Божье.
– Надеюсь насладиться этой радостью сполна. Но вы еще не рассказали мне, что случилось с миссис Фаррингтон и ее сыном после того, как я уехала.
– Это не слишком приятная история. – Адвокат нахмурился и принялся пристально разглядывать свои руки, лежавшие на столе. – То, что произошло, связано с ребенком…
Губы Иден сжались.
– Собственно, ребенок не пострадал, просто испугался. Ну, имелась пара царапин и одежда была порвана, но до насилия – слава Богу – дело не дошло. Девочка оказалась шустрой и смогла вырваться от – как она выразилась – «старого урода», протиснулась в какую-то щель в заборе и сбежала. Позже она опознала нападавшего по фотографии.
– И им оказался Алистер Фаррингтон?
– Да. Но когда полицейские прибыли в поместье, оказалось, что Алистер Фаррингтон мертв. Он упал с пирса позади дома, ударился головой и захлебнулся в реке. Честно сказать… – Мистер Гренвилл быстро взглянул на Иден, но все же решил продолжить: – Никто особо не интересовался, как и отчего он умер. Местные жители просто порадовались, что не надо больше бояться за своих детишек.
– Я абсолютно с вами согласна – в таких случаях ни к чему детальные расследования и лишний шум.
Иден прекрасно поняла, о чем говорил ей адвокат. Миссис Фаррингтон сама позаботилась о том, чтобы ее сын не смог больше причинять зло детям.
– Ну вот. – Покончив с неприятной частью рассказа, Брэддон Гренвилл явно воспрянул духом. – А миссис Фаррингтон прожила еще несколько лет. Мой дед считал, что она просто ждет смерти. Она ни к кому не ходила и у себя никого не принимала. Наняла какую-то местную кумушку, и та носила ей продукты, вот и все. Я заходил к ней раза два в месяц, но, к сожалению, мы так и не стали друзьями. Думаю, она терпела меня только потому, что я был ее поверенным: мой отец тогда уже ушел на пенсию, а другого юриста искать она не хотела. Все же я Гренвилл, – улыбнулся он. – Боюсь, я разочаровал миссис Фаррингтон. Она не раз повторяла, что я совсем не так хорош собой, как мой дед.
– Это на нее похоже. – Иден решила, что нужно срочно менять тему, потому что веки ее уже жгло от слез, а ей совершенно не хотелось разрыдаться на глазах этого импозантного и – что бы там ни говорила миссис Фаррингтон – очень привлекательного мужчины. – По телефону вы сказали мне, что дом вполне пригоден для жилья. А как насчет мебели? Осталось там хоть что-то?