Уже сгущались сумерки, а Люк все не появлялся. Элиза в панике металась по холлу. Она вытащила из кармана пистолет и теперь держала его в руке. Что делать, если Люк не придет? Здесь, в этом доме, она была отрезана от всего мира. Рядом жили только Турнадье. До сих пор она не осознавала, насколько зависела от Люка. Ведь у нее совершенно ничего не осталось, ни одной ценной вещи. Она посмотрела на палец, на котором когда-то было кольцо, подаренное отцом. Нет ничего, даже своей собственной одежды. И нет прошлого, есть только убогое настоящее и весьма неопределенное будущее. Что же могло случиться с Люком? Час проходил за часом, и Элиза, наконец, поняла: с Люком что-то случилось.
Может быть, попытаться отыскать его? Может, пойти к Турнадье?
Что, если он нуждается в ее помощи?
Захваченная этой мыслью, Элиза переоделась – надела рубашку и кожаные штаны. И вдруг услышала какой-то глухой стук за входной дверью.
Элиза похолодела. Кто-то поднимался по ступенькам.
Если это не Люк, то кто же?
С пистолетом в руке Элиза на цыпочках подкралась к двери.
Если это Люк, то почему он не входит?
Собравшись с духом, она чуть приоткрыла дверь. На крыльце было темнее, чем она предполагала. Элиза слышала биение своего сердца – стук отдавался в ушах.
– У меня пистолет, – проговорила она в темноту. – И я не побоюсь воспользоваться им. Кто здесь?
С нижних ступенек донеслось невнятное бормотание.
Переступив порог, Элиза начала осторожно спускаться. Наконец увидела: внизу кто-то лежал. Какой-то человек.
Но кто же это?
Тут голова лежавшего у ступенек человека медленно приподнялась.
– Люк!..
Элиза сбежала по ступенькам и опустилась перед Люком на колени. Сначала она подумала, что он ранен, но, прикоснувшись к его лбу, сразу поняла: он весь пылал, охваченный лихорадкой.
Люк бормотал что-то непонятное и пресекал ее попытки помочь ему.
– Люк, это я, Элиза. – Она взяла его за руку. – Люк, ты болен, и я должна увести тебя в дом. Ты сможешь встать?
Он снова что-то пробормотал. Потом с трудом поднялся на ноги.
– Пойдем, Люк. Осторожнее…
Элиза поддерживала его, и они, преодолевая ступеньку за ступенькой, поднялись к двери. Элиза понимала, что на второй этаж им не забраться, поэтому привела Люка в комнату первого этажа. Он тотчас же рухнул в шезлонг, и Элиза накрыла его одеялом.
Люк почувствовал первые признаки недомогания по дороге к Турнадье, но не придал им особого значения, решил, что учащенное сердцебиение и жар – следствие бурной ночи. Когда же он сел пить кофе в доме соседа, ему стало еще хуже, и Люк понял: начинается приступ лихорадки. Но он знал, что должен во что бы то ни стало добраться до дома – ведь там его ждала Элиза.