Ваймс остался сидеть. Он уже привык к креслу и тому, что кто-то его скоро вновь ударит.
Сандра, все еще державшая арбалет, поставила перед ним стакан виски.
— Знаешь, — сказал он, — в будущем будут очень интересоваться, как все это оружие распространялось по городу.
— Я совершенно не понимаю, о чем вы.
— А все это потому, что стражники никогда не обращают внимания на белошвеек, вне зависимости от комендантского часа, — продолжал Ваймс, глядя на стакан с виски. — Или на дорогие кареты, — добавил он. — Стражник может попасть в настоящие неприятности, если решит опробовать подобное. — Он чувствовал запах. Выпивка была хорошей, с гор, а не местная гадость.
— Вы никому не сказали о корзине, — вдруг произнесла Сандра. — И не передали нас Неназываемым. Вы с нами?
— Сомневаюсь.
— Но вы даже не знаете, кто мы!
— Опять же сомневаюсь.
Он услышал, как открылись и закрылись двери, и зашелестело длинное платье.
— Сержант Киль? Я так много слышала о вас! Прошу, оставь нас, Сандра. Я уверена, сержанту можно доверять.
Она была чуть ниже Ваймса. Может, из Генуи, подумал он, или же долго там жила. Заметно по произношению. Карие глаза, русая — но волосы женщины назавтра могут быть совершенно иного цвета — фиолетовое платье, гораздо дороже, чем все остальное. А выражение ее лица давало понять, что его обладатель знает, что произойдет, и смотрит за происходящим только лишь чтобы убедиться…
— И не забудьте узор на ногтях, — улыбнулась она. — Но если вы пытаетесь угадать мой вес, то здесь я вам помочь не смогу. Вы можете звать меня Мадам.
Она села в кресло напротив него, сложила руки и посмотрела поверх них.
— На кого вы работаете? — спросила она.
— Я офицер городской стражи, — ответил Ваймс. — Приведен сюда под давлением… мадам.
Женщина махнула рукой.
— Вы можете уйти, когда пожелаете.
— Это довольно удобное кресло, — отозвался Ваймс. Будь он проклят, если от него так просто избавятся. — А вы, правда, из Генуи?
— А вы, правда, из Псевдополиса? — Мадам улыбнулась. — Лично я считаю, что не стоит приезжать из тех мест, которые и так под рукой. Так жизнь становится гораздо проще. Но я довольно много времени провела в Генуе, у меня там были… дела. — Она снова улыбнулась. — А теперь вы думаете «старая белошвейка», так ведь?
— Вообще-то я думал «портняжная мастерская», — ответил Ваймс, и она рассмеялась. — Но в основном, — добавил он, — я думал «революции».
— Продолжайте, сержант. — Мадам поднялась. — Вы не против, если я выпью шампанского? Я бы предложила вам, но, как я поняла, вы не пьете.
Ваймс бросил взгляд на полный стакан с виски.