Все еще болтая ногами в воздухе, Шнобби попытался это осмыслить.
— Значит… я буду вроде копа, так? — улыбнулся он.
— Вроде того.
— Подозреваемый Номер Один говорит, что копом быть хорошо, потому что можно стащить что-нибудь и тебя не побьют.
— Это точно, — кивнул Ваймс.
— А еще он говорит, если кто-то треснет тебя, то его можно отдубасить и бросить к Тетке, — продолжал Шнобби. — Когда-нибудь я стану копом.
— Кто такой Подозреваемый Номер Один?
— Так наша мама зовет Сконнера, нашего отца. Э… оплата вперед, да? — с надеждой добавил он.
— А ты как думаешь?
— А. Ясно. Значит, нет?
— Верно. Но вот, что я тебе скажу… — Он опустил мальчика на землю. Легкий, как перышко, подумал он. — Ты пойдешь со мной.
В Анк-Морпорке было полно мужчин, что останавливались в съемных жилищах. Любой, у кого была свободная комнатка, сдавал ее. А кроме штопки и шитья, что превращало мисс Баттий в одну из самых высокооплачиваемых белошвеек города, им нужно было кое-что еще, что лучше всего получалось у женщин. Им нужна была кормежка.
В округе было огромное число заведений, подобных тому, к которому направился Ваймс. Здесь продавалась обычная еда для обычных людей. И не было никакого меню. Вы едите то, что ставится перед вами, и делаете это быстро, и рады это получить. Если же нет, то на ваше место найдется много других. Названия блюд звучали вроде Трущобный Студень, Вареные Угри, Брошенный Скузи, Мокрая Нелли, Тупичковый Пирог и Паточный Билли — нормальная сытная еда, что застревала в ребрах, так что было трудно подняться с места. Обычно в блюда добавляли много турнепса, даже если он не был предусмотрен рецептом.
Ваймс протолкался к стойке, таща за собой Шнобби. На дощечке мелом было написано: «Все, Что Сможете Съесть За 10 Пенсов В 10 Минут».
За прилавком у большого котла, в котором кипело что-то серое и непонятное, стояла крупная женщина. Она одарила его оценивающим взглядом и посмотрела на рукав.
— Чем могу помочь, сержант? — произнесла она. — Что случилось с сержантом Стуком?
— Часто заходит?
— На обед и ужин. — А взгляд ее добавил: с добавкой, и никогда не платит.
Ваймс приподнял Шнобби.
— Видите его? — спросил он.
— Это обезьянка?
— Ха, ха, очень смешно, — пробормотал Шнобби, когда Ваймс опустил его.
— Он будет здесь есть, ежедневно, — сказал Ваймс. — Все, что сможет проглотить за десять пенсов.
— Вот как? А платить кто будет?
— Я. — Ваймс выложил на стол полдоллара. — Это за пять дней. Что у вас сегодня? Трущобный Студень? От этого у него волосы на груди расти будут, когда у него грудь появится. Дайте большую миску. Вы можете потерять на этой сделке.