Приказ о сдаче замка и отступлении за Тясмин молниеносно разнёсся между защитниками крепости. Отряды сердюков и стрельцов быстро снимались со своих мест и торопились к северной башне, под которую уже закладывались пороховые мины.
Казалось странным, что на стенах не гремят пушки, не трещат мушкеты и самопалы, не орут тысячи человеческих глоток. Только ворота содрогались от мощных ударов тарана, — это турки, ободрённые тем, что урусы почти не стреляют со стены, усилили старание.
Пушкари, заклепав пушки, сбросили их вниз, на тех отчаянных смельчаков аскеров, которые всё ещё продолжали настырно взбираться по лестницам на стены. В ответ раздался ужасный вопль.
От взрыва мины взлетела в воздух северная башня и часть стены возле неё. Гурьба стрельцов и казаков ринулась в пролом, смяла на своём пути оглушённых и напуганных взрывом янычар, покатилась по крутому склону вниз, к Калиновому мосту.
В то же время затрещали ворота южной башни. Не выдержали крепкие дубовые брусья могучих ударов тарана — поддались. Разбитые ворота упали на землю. В замок хлынула тёмная волна нападающих.
Арсен схватил обессиленного Романа под руки, потащил к пролому. Успеют ли? Он оглянулся — турки заполняли площадь, растекались по тёмным уголкам замка. Рубили одиночных стрельцов и казаков, которые замешкались и не успели уйти вовремя.
Горящая конюшня освещала все вокруг.
В трепетно-кровавом свете пожара Звенигора внезапно заметил генерала Гордона. Долговязый, худой шотландец быстро бежал к пороховым погребам.
«Сумасшедший! Погибнет!» — мелькнула мысль, и Арсен, оставив Романа возле пролома, со всех ног кинулся ему наперерез.
К погребу они подбежали почти одновременно. Генерал рванул прикрытые двери. Внизу копошились две темные фигуры.
— Кузьма, чего медлишь! Быстрее! — заревел генерал. — Сейчас янычары будут здесь!
В погребе вспыхивали голубые искры: это Грива бил кресалом о камень, но трут никак не загорался.
Гордон выругался и помчался к пылающей конюшне. Арсен хотел остановить его, но не успел. Генерал выхватил из огня горящую слегу и так же быстро побежал назад. Его заметили янычары. Большая орава их понеслась за ним.
Вскочив в двери, генерал крикнул:
— Бегите! Поджигаю! Турки близко! Навстречу ему метнулась страшная чёрная фигура Гривы.
— Не смей, черт! — заревел запорожец. — Дай сюда! Кузьма, выведи отсюда этого шального! — Грива вырвал у генерала из рук горящую слегу.
Гордон от неожиданности оторопел, но Рожков, не церемонясь, схватил его за плечи и насильно вытолкнул в двери. Увидев Звенигору, крикнул: