Как изменился город за эти дни! Тысячи русских стрельцов и украинских казаков наводнили улицы и площади. На валах кипит работа: чинят палисад, складывают штабелями мешки с землёй для заделки проломов в стене, устанавливают пушки. К Калиновому мосту спешат с домашним скарбом горожане — те, кто не может с оружием в руках защищать город, они торопятся за Днепр. Проносятся на конях гонцы. Звучат приказы и распоряжения старшин, зачастую подкрепляемые крепким словом. Под огромными закопчёнными котлами пылают смолистые дрова, привезённые из Чёрного леса, — кашевары готовят обед. Шум, гам, крики. Но на всем лежит печать тревоги и беспокойства. В этом шуме и гомоне почти не слышно весёлых выкриков и смеха.
Чигирин очень хорошо помнит прошлогоднюю осаду, а потому серьёзно и тревожно готовится к новой.
Гриву запорожцы нашли среди сердюков полковника Коровки, Вместе с другими воинами он работал на валу, забивая в земляную стену крепкие дубовые колья. Высокий, молчаливый, в синем одеянии сердюка, он с натугой поднимал тяжёлую дубовую бабу и с ожесточением опускал её вниз. Увидев друзей, неторопливо вытер вспотевший лоб и медленно спустился вниз.
— Ну, что нового? Как Кузьма Рожков? — спросил Звенигора, пожимая руку казаку. — Роман все ещё в темнице?
— А где ж ему ещё быть? Не так просто стережёт его Трауернихт, чтобы нам было легко освободить!
— В том же погребе?
— В том самом. У дверей все время стоят двое часовых.
— Вы не пробовали с ними поговорить?
— Ничего не выходит. В разговор нипочём не вступают.
— Ну и черт с ними! Значит, надо подкупить!
— Я же говорю: такие псы цепные, ни слова не отвечают! Как тут подкупишь?
— Романа никуда не выводили? Не допрашивали?
— Не знаю. Не могу же я сидеть там целый день. Чтоб из Чигирина не выгнали, пришлось в сердюцкий полк записаться. Хорошо ещё, что знакомые там нашлись — помогли. Зато теперь приказы сполнять надо и отлучиться трудно.
— Не много же вам удалось сделать, — разочарованно произнёс Арсен. — Где же нам найти Рожкова? Может, он что-нибудь придумал?
Грива обиженно пожал плечами.
— Рожков знает то же, что и я… Да вот и он!
Кузьма Рожков издалека заметил всадников и узнал в них запорожцев. Приветливо улыбаясь, он спешил к ним. Подав всем руку и заметив, что Грива насупился больше, чем обычно, Рожков сразу понял причину.
— Что, брат Грива, перепало уже?
— Перепало, — хмуро ответил тот. — Арсен думает, что нам здесь легко было.
— Я этого не думаю, — возразил Звенигора раздражённо. — Но могли же вы за это время хоть придумать что-нибудь!
— Не надо торопиться, — сказал Рожков. — Поспешишь — людей насмешишь! Пока Роман в Чигирине, до тех пор он вроде в безопасности. Я просил генерала Гордона, и он разговаривал с Трауернихтом. Немец освободить своего крепостного отказывается, но и пытать не будет: боится шотландца.