Пробежала я целый квартал, но вора, укравшего футболки, так и не догнала.
Нужно было возвращаться в магазин. Но мне этого совершенно не хотелось делать. Я представила себе лицо Жоржа Палыча, когда он обо всем узнает, и мне стало плохо. Потом представила, какой должок на мне повис – и мне стало еще хуже.
А может, не ходить туда больше вообще? Но я тут же вспомнила о своем паспорте, который остался в столе у директора. Придется возвращаться.
Понурив голову, я побрела к магазину. Люда и Маша молча держались возле кассы. Рядом стоял Георгий Палыч. Похоже, он уже все знал. Я подошла и остановилась прямо напротив него. И приготовилась ждать казни. Так мы стояли минут пять.
– Ну? – нарушил, наконец, молчание Жорж Палыч. – В чем дело-то?
Я молчала.
– Извините, Георгий Палыч, – выступила Маша. – Это случайно получилось, он просто вырвал их у нее из рук и убежал. Что она сделать-то могла?
Я понимала, что Маша защищает меня и была ей благодарна, хотя понимала, что Георгию Палычу в конечном счете безразлично, как все получилось, и платить меня он все равно заставит.
– Ты ее не защищай! – махнул рукой Георгий Палыч. – Что у нее, языка, что ли, нету? Мы с ней сами все решим. Вы сейчас отправляйтесь по домам, а ты, Оля, зайди ко мне в кабинет. Я думаю, что мы уладим этот вопрос.
С этими словами он стал подниматься по лесенке.
– Не дрейфь! – прошептала мне Маша, натягивая шубку. – Все образуется.
– Ты, Оля, главное, его не бойся, – посоветовала Люда. – Вот как наша Алена себя вела. Он на нее орать начинает – а она ему так спокойно: если вы не перестанете на меня кричать, в налоговой полиции очень заинтересуются вашими делишками. Прямо в глаза ему это говорила!
– А он что? – спросила я.
– А он! – махнула рукой Маша. – Боялся ее как черт ладана. Алена – она могла запросто его заложить. У нее в налоговой какие-то знакомые были, Жоржик думал, что она через них ему помогать будет, вот и взял ее на работу, а она наоборот, грозилась раскрыть его делишки. В последний раз они так бурно о чем-то в кабинете разговаривали, он аж со вздувшимися венами оттуда вылетел. А она ему вслед улыбается и говорит: «Вы еще об этом горько пожалеете!» Вот так!
Интересно! Мне настолько показалось это интересным, что я даже забыла на время о своих бедах. Похоже, не зря я сюда устроилась. Вот она, ниточка!
– Так что смелее – и удачи тебе! – пожелала напоследок Маша, нахлобучивая шапку, и обе девчонки ушли.
Я осталась одна. Наверху меня ждал Жорж Палыч. Что же, нужно поскорее переговорить с ним и покончить со всем этим. Набравшись решимости, я стала подниматься по лесенке.