– Смотря что ты называешь основаниями.
– Что ты все загадками говоришь? – в его голосе появилось раздражение.
– Дело в том, что ни у кого как бы нет никаких видимых мотивов для убийства Козловой. Я уж не говорю о том, что ни у кого из окружения Козловых нет оружия. Мы, конечно, еще поработаем в этом направлении, но параллельно будем развивать другую линию.
– Ты вот говоришь, что ни у кого нет оружия, – Мещеряков прищурился, – а если это заказное убийство? Очень уж профессионально сработано.
– Может быть и так, но опять же, где мотивы?
– Ищи. Это твоя работа.
– Трудно с тобой не согласиться, – усмехнулась Вершинина.
* * *
Взяв у Козлова фотографию Юлии, Мамедов направился к гостинице «Русское поле». Останавливаясь у светофоров, он разглядывал запечатленное на фотобумаге изображение молодой привлекательной женщины с длинными золотистыми волосами.
Хотя его вполне понятный интерес был смешан с жалостью и досадой.
У Юлии были большие чуть-чуть навыкате голубые глаза, миниатюрный, немного вздернутый носик и пухлые капризные губки. У глаз притаились тонкие морщинки, но выглядела Козлова моложе своего возраста. Был ли тому причиной ее распахнутый, как бы удивленный взгляд или капризно надутые губы, точно у маленькой девочки, но лицо Юлии, несмотря на косметику, поражало своей свежестью и какой-то наивной инфантильностью.
«Мила, ничего не скажешь», – заметил чуткий к женскому шарму Мамедов.
Загнав «Ниву» в тесный коридор между белым «БМВ» и красной «восьмеркой», он не спеша вошел в просторный прохладный, отделанный светло-серым мрамором холл, где с правой стороны высилась длинная стойка, за которой полная дама средних лет что-то сосредоточенно записывала в регистрационный журнал.
«Не очень я люблю общаться с таким возрастом», – подумал Мамедов, приближаясь к стойке.
И точно благожелательный отклик на его пусть и не мольбу, но невеселое замечание двери лифта открылись, и из кабины плавной походкой вышла молодая женщина в костюме администратора. Она проплыла мимо охранника в светло-голубой рубашке и синем галстуке, который скучал на стуле, не удостоив его взгляда. Мамедов не мог не заметить, как она стройна, и как ее узкая прямая юбка выгодно подчеркивает это.
На вид ей можно было дать лет тридцать. Осанистая и спокойная, она вышагивала на своих высоких шпильках с таким достоинством, точно шла по подиуму. Ее густые темно-русые волосы были аккуратно забраны в пучок, и только когда она приблизилась, притормозивший было Мамедов заметил, что одна прядь все же выбилась из ее красивой прически. Волнистая и более светлая, чем вся приглаженная и стянутая в пучок копна, она игриво колыхалась, едва касаясь лацкана пиджака.