– Садись, Полина, – ласково повторила я.
– Я надеюсь, ничего не взорвется? – раздражаясь, спросила сестра. Я только плечами пожала.
Полина опустилась на диван и достала сигареты. Вообще-то, я не люблю, когда курят в комнате, плохо переношу табачный дым. Но сейчас Полине лучше не делать замечаний.
Полину только тронь, сейчас же разорется, что я запустила квартиру и мне вообще нельзя жить одной. Еще Кирилла сватать начнет. А с Кириллом я на этот раз рассталась окончательно. Это уже абсолютно точно. Мы расставались с ним уже шестнадцать раз, а потом опять сходились, но раньше это была ерунда, а теперь я решила твердо.
Поэтому я не стала возражать против отравления никотином, а любезно подсунула Полине пепельницу.
– Давай, вспоминай все о своем Андрее, – жестко сказала Полина. – Все до мелочей.
– Он приехал из Самары, – услужливо начала я.
– Это я уже слышала, – ответила Полина.
– Ну, а что еще-то?
– Кто он по профессии? Где работает? Где он живет в Самаре? С кем? Кто его родственники? Какие у него здесь были дела?
Полина говорила все это, в упор глядя на меня, и взгляд ее не предвещал ничего хорошего. Я отчаянно напрягла память, даже зажмурилась, чтобы лучше соображать, но перед глазами почему-то замаячили Андреевы глаза и губы, а потом руки, а потом вообще понеслось такое, что лучше не вспоминать. Да что же это такое? Неужели мне больше нечего вспомнить? Ведь нас связывало и другое… Но вот что?
– По профессии он инженер-компьютерщик, – поспешила я сообщить Полине только что пришедшее мне в голову воспоминание.
– Дальше! – потребовала сестра.
– Живет он один в Самаре. А здесь у него больше никого нет. Эту квартиру он получил в наследство от дяди, Обручева Николая Михайловича. Это брат его матери. Родители у Андрея умерли. А теперь вот и дядя умер.
– Так, а какие дела его здесь держали? Похоронил дядю, оформил квартиру – и езжай! Что тебе еще здесь делать?
Я просто онемела от таких слов. Как можно так говорить, ведь Полина знает, что здесь Андрей познакомился со мной! Разве этого мало, чтобы остаться?
Полина, очевидно, поняла, что сморозила бестактность, потому что сразу переспросила совсем другим тоном:
– Помимо тебя, его здесь что-то держало?
– Не знаю. Он иногда ездил куда-то.
Я качала ногой, пытаясь вспомнить еще что-нибудь.
– А друзья у него здесь были? – спросила Полина, тоже начиная трясти ногой. Это у меня привычка такая дурацкая, да и у Полины тоже, хоть она и отрицает.
– Не видела я никого из его друзей.
– Что ты вообще видела! – Полина явно начинала хамить.