Ладно, времени потеряно вдоволь, и если эта попытка обречена на провал, лучше завершить ее поскорее:
— Я хотел всего лишь попросить.
— О чем?
— Позволить состояться судебному разбирательству.
— Между кем и кем?
Еще не получил бумагу из судейской службы? Тинори обещал проделать все, как можно скорее, но проволочки случаются везде и всегда.
— Между мной и моим дядей.
— Кто заявитель?
— Я.
— И чем же вам не угодил милейший Трэммин?
— Тем, что пытался меня убить.
Силема тихонько охнула, глава же Совета ничуть не удивился, только прищурился еще больше.
— А позвольте узнать, почему вы пришли просить?
— Потому что…
— Или вы считаете, что такое тяжкое преступление, как убийство, будет замолчано? Невысоко же вы цените справедливость Анклава!
Пытаться понять, шутит он или злится, невозможно. И не буду тратить силы зря:
— У меня есть основания так думать, но сейчас не хочу о них рассказывать. Время ушло. Мне неважно, чем закончится разбирательство, только бы оно состоялось.
— Для чего?
— Для того чтобы мой дядя впредь поумерил свой пыл.
— Вы считаете, Трэммин побоится попробовать снова?
— Да. Месяц. Может быть, год. И во всяком случае, ему придется искать других исполнителей, нежели Тени, потому что после огласки Гильдия не пожелает иметь с ним дела.
— Хм-м-м… — Глава Совета пожевал губами. — Разумно. Пожалуй, определенная безопасность будет обеспечена. И не только вам.
Интересное дополнение. У Надзора свои счеты с Попечением? Впрочем, судя по возрасту, этот человек и мой дядя — ровесники, и их молодость вполне могла проходить рядом. Совсем близко.
— Вы получите то, что хотите. — Он подошел к Силеме и ласково провел тыльной стороной ладони по щеке женщины. — Хотя признаюсь, за Эвина следовало бы вас отлупить. Больно-больно.
Да и лупить не нужно. Ведь то, что он сейчас делает для меня, этот пожилой мужчина, много хуже пощечины. Он просто исполняет свой долг, не делая скидок никому.
Заглянув в светлые глаза, еще до всяких вопросов и ответов я уже знал: суд состоится. И моя просьба была настоящим оскорблением для того, кто служит закону честно и праведно. Так что, лучше бы были побои. Рубцы от них проходят быстрее.
* * *
— Милостью божией и волей человеческой суд блистательной Саэнны готов внимать всему, что будет произнесено и о чем будет недоговорено, дабы отделить дела праведные от неправедных, а невиновных отличить от повинных…
Все тот же лабиринт сливового сада на заднем дворе Судейской службы, все те же персоны на заседательских местах — необъятный Фаири и сонный Тинори, но при всей схожести картинок настоящего и прошлого лично для меня отличия слишком красноречивы, чтобы оставаться незамеченными. Причем, отличия не только внешние, но и внутренние.