«Я делаю это очень хорошо». Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
– Думаю, сейчас тебе лучше уйти.
– Наверное, – сказал Гидеон, вглядываясь в ее лицо. – Ты беззастенчиво пользуешься в своих целях неразумными доводами и чрезмерным возмущением.
– Не вижу ничего неразумного или чрезмерного. А вот ты, даруя мне свое прощение, вел себя высокомерно и самонадеянно.
– Ты, конечно, права. Тот факт, что я на самом деле всего лишь хотел защитить тебя, не делает мои слова менее обидными. Однако ты поразительно ловко используешь свое негодование. – Он невесело усмехнулся, и от этой усмешки у нее по спине пробежал холодок. – Оно обеспечивает тебе вполне законный и быстрый способ выдворить меня из твоего дома, а возможно, и выкинуть из твоей жизни – Она резко втянула воздух сквозь стиснутые зубы. – Хочу сказать тебе, Джудит, что независимо от обстоятельств, ревности либо чего-нибудь еще я ни за что на свете не причиню тебе боли. Никогда.
У нее замерло сердце. Больше всего ей хотелось бы сейчас броситься в его объятия. Вместо этого она кивнула:
– Ты должен уйти.
– Сейчас я уйду, но запомни мои слова, ты так просто от меня не отделаешься. – Он направился к двери и, распахнув ее, оглянулся через плечо. – Что бы ты ни думала в данный момент, мне абсолютно ясно одно: это не я не могу переступить через прошлое, Джудит, а ты сама, – сказал он и ушел.
– Скажи мне, во имя всего святого, что ты здесь делаешь? – спросил Хелмсли, сердито глядя на Гидеона заспанными глазами, и покрепче затянул пояс халата. – Ты хоть имеешь понятие, сколько сейчас времени?
– Конечно, имею, – отмахнулся от вопроса Гидеон. – Сейчас или очень поздно, или очень рано – в зависимости отточки зрения каждого.
– У меня не было никакой точки зрения. Я спал. – Хелмсли зевнул и покачал головой: – Эдварде сказал, что ты настоял на том, чтобы он разбудил меня. Насколько я понимаю, дело срочное.
– Уверяю тебя, что так оно и есть. – Гидеон первым направился в библиотеку Хелмсли. – Мне настоятельно необходимо поговорить с тобой.
– Сейчас? – спросил Хелмсли, плетясь за ним следом.
– Я не мог спать, – сказал Гидеон. И это было правдой, хотя он меньше всего думал о сне.
Он ушел от Джудит несколько часов назад с твердым намерением вернуться к себе домой, но вместо этого приказал кучеру сделать круг по городу. Ему было необходимо подумать, переварить и даже проанализировать то, что произошло между ними, а дома неизбежное вмешательство тети Луизы не позволило бы ему этого сделать. Тетя не была приглашена на вечеринку Виолетты, хотя и утверждала, что не имела ни малейшего желания идти туда, и отказалась бы идти, если бы получила приглашение. Но она, несомненно, будет ждать его возвращения, чтобы расспросить обо всем, что там происходило. Она предупреждала, что, отправляясь на эту вечеринку, он делает ошибку, и в кои-то веки оказалась права.