– Ни одному мужчине, ни по какой причине.
– И потому, что тебе хочется защитить ее, – сказал Хелмсли.
– Именно так.
– Ты бы никогда не позволил никому обидеть ее, – кивнул Хелмсли.
– Конечно, нет. Что за нелепость!
– Потому что ты любишь ее.
– Конечно, – не раздумывая сказал Гидеон и тут же покачал головой: – По правде говоря, я не знаю. Откуда мне знать, люблю ли я ее? В свое время я любил Виолетту, во всяком случае, мне казалось, что любил. Как мне узнать, не повторяю ли я ту же ужасную ошибку, как с Виолеттой?
– Мне кажется, не повторяешь, – медленно произнес Хелмсли.
– Ты не слишком стараешься мне помочь, – сердито взглянув на него, сказал Гидеон.
Хелмсли пожал плечами:
– Ну извини. А вдруг это поможет. – Он сделал паузу, потом продолжил: – Мне кажется, что ты прячешься за своим прошлым, так сказать, за юбками Виолетты, чтобы укрыться от своих чувств к Джудит.
– Это абсурд. Не смеши меня! – воскликнул Гидеон. – Хотя, возможно, это правда. – Он покачал головой. – Я не хочу снова оказаться в положении человека, предлагающего свое сердце женщине, которая его не хочет. И если я излишне осторожен, – он пожал плечами, – то это неудивительно.
– А как насчет чувств Джудит? Она тебя любит?
– Говорит, что не любит, но, – Гидеон покачал головой, – я ей не верю.
– Почему?
– Потому что не верю. Потому что она говорит это как-то не так. – Он взглянул на своего друга. – Потому что я не хочу этому верить.
– Знаешь, мне пришло в голову, – сказал Хелмсли, – что Джудит тоже использует свое прошлое – брак ли, или ее приключения, или твое отношение к ее прошлому – в качестве оправдания своего желания избежать серьезных отношений. Она подпустила тебя к себе ближе, чем подпускала любого мужчину прежде. Возможно, это объясняется тем, что ей, как и тебе, трудно из-за своего прошлого признать свои чувства.
– Думаю, ей, вернее, нам обоим, нужно время.
– Мне показалось, что тебя целую неделю не было и Лондоне.
– Значит, нам нужно еще больше времени, – вздохнул Гидеон, откидываясь на спинку кресла. – Нам нужно несколько дней, чтобы обдумать все, что мы наговорили друг другу, и решить, чего мы хотим.
– И, приняв это важное решение, ты отправишься к ней?
– Или она ко мне.
– Хотел бы я увидеть эту сцену, – сказал Хелмсли, едва удержавшись от смеха.
– Несмотря на все это, я еще никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным, – вздохнул Гидеон. – Или таким глупым.
– Это явные признаки любви, – усмехнулся Хелмсли.
– Хотел бы я знать.
– Скажу по собственному опыту, что любовь не сразу узнаешь. Это было бы слишком просто, а в любви ничего простого нет. Любовь, дружище, – это прыжок в неизвестность.