Бесс положила свою ладонь поверх его руки и с облегчением вздохнула.
– Да, мне действительно приспился дурной сон, хотя поначалу все было просто замечательно. – Она улыбнулась. – Мы купались в море. Это было бесподобно!
Алекс улыбнулся.
– Восхитительная мысль, подсказанная, несомненно, нашей обоюдной тягой к воде. – Они по-прежнему лежали обнаженными на шелковом покрывале. Долгие закатные тени протянулись от окна по полу. Рука Алекса скользнула с ее плеча вниз по руке и остановилась на груди. Он нежно, дразнящим движением пощекотал сосок. Бесс тяжело задышала и закрыла глаза. Удивительно, как легко Алекс мог возбудить ее.
– Пора.
– Что? – спросил он лениво-беззаботным тоном.
– Сколько сейчас времени? Скоро дом опять будет полон людьми. Мне нужно вернуться в свою комнату.
Она услышала, как он вздохнул.
– Ты права. – Алекс убрал руку, сел и посмотрел на стоящие на каминной полке часы. – Почти пять. Не удивлюсь, если Сэдди уже вернулась, а Стиббс, должно быть, уже где-то в доме. Быстрее одевайся, любимая. Я тоже натяну штаны и, прежде чем ты выйдешь, пройду до конца коридора, посмотрю, не спускается ли кто-нибудь по лестнице и нет ли кого внизу, в холле. – Взяв ее за щеки двумя пальцами, он запечатлел на ее устах мимолетный поцелуй, – Когда я дам тебе знак, что все в порядке, можешь покинуть комнату, но не раньше, слышишь?
– Конечно, дорогой, – с притворной скромностью ответила она. – Я ведь всегда делаю то, чего ты от меня просишь, не правда ли?
Алекс насмешливо фыркнул и встал с кровати.
Бесс лежала на спине, раскинув руки и улыбаясь. Она никак не могла заставить себя подняться, подобрать с пола одежду и одеться. Ей доставляло удовольствие смотреть на Алекса. Понимает ли он хоть немного, насколько красив, подумала она. Стоя к ней спиной, он натянул панталоны и застегнул пояс.
Обернувшись через плечо, он с улыбкой сказал:
– Не смотри на меня так, крошка. Ты же знаешь, что у нас больше нет времени.
Одевайся, Бесс, хватит валяться. Сегодня я собираюсь рассказать Заку все о нас с тобой.
Больше в этом доме нам не придется прятаться, обещаю тебе.
– Что ж, надеюсь. – Бесс со вздохом спустила ноги с кровати. – Я чувствую себя преступницей. Но все равно ни о чем не жалею, клянусь Девой Марией!
– Да, я знаю это, – мрачно изрек Алекс, застегивая рубашку. – Как я желал бы, чтобы он не любил тебя. И чтобы я сам не был так сильно привязан к нему. Господи, почему мир так несовершенен? Почему человек, которого ты любишь, должен обязательно принадлежать другому, да не кому-нибудь, а родному брату?