Кэл помолчал.
– Дорогой… – Селеста потянулась к мужу, чтобы поцеловать его в морщинистую щеку. Подавив отвращение, она коснулась губами его сухой старческой кожи и прошептала: – Прости меня и забудь все, что я сказала. Мы зря заговорили на эту тему. Ты выглядел таким счастливым, пока речь не зашла о Бонни.
– Я счастлив только тогда, когда смотрю на тебя, дорогая, – промолвил он, бросив на жену взгляд, полный обожания.
– О, Бак… – прошептала Селеста, и на ее глаза набежали слезы. – Выкинь из головы мои слова, прошу тебя. Может быть, Кэл в действительности приехал домой с самыми добрыми намерениями. Может быть, он стремится забыть, что его легкомыслие привело к гибели Бонни. Ведь если бы он не пренебрег своими обязанностями, твоя дочь сейчас была бы жива.
– Я никогда не прощу ему смерть Бонни, – процедил Бак сквозь зубы.
– Мне больно об этом говорить, но я хорошо представляю, что ты испытал, когда увидел изуродованное мертвое тело своей дочери. Я уверена, что ты до конца дней не забудешь эту страшную картину. Она наверняка преследовала тебя в кошмарах. А потом тебя начали мучить мысли о том, что, возможно, в случившемся есть и твоя вина. Ведь если бы ты в тот день не уехал в город, чтобы пропустить стаканчик виски, и не поручил Бонни заботам Кэла, девочка была бы жива. Однако ты не должен ни в чем обвинять себя, Бак. Кэл один несет ответственность за смерть Бонни. И он это знает. Поэтому твой старший сын и бежал из дома, как трус. Что бы он ни говорил и ни делал, он никогда не искупит своей вины. – Бак молчал, давая Селесте возможность выговориться, и она продолжала дрожащим от волнения голосом: – Никто, конечно, не сможет заменить тебе твою милую Бонни, но я все же хочу, чтобы ты всегда помнил, что рядом с тобой есть я, твоя преданная жена. ™
– Селеста, дорогая… – задыхаясь от слез, сдавленно произнес Бак и замолчал, не в силах справиться с нахлынувшими на него эмоциями.
Селеста ликовала в душе, обзывая мужа олухом и болваном. Ей надоело притворяться, изображая любящую жену, и она с нетерпением ждала той минуты, когда откроет наконец свои карты и безжалостно расправится с опостылевшим ей Баком.
А пока она, положив голову ему на плечо, стала продумывать план действий на ближайшее время. Если ей повезет, то совсем скоро она избавится от ненавистного супруга.
Пруденс возилась в своей маленькой кухоньке, время от времени выглядывая в окно, из которого открывался вид на пастбище. И каждый раз, когда она видела лихо мчащегося на своей низкорослой лошадке Джереми, у нее перехватывало дыхание от страха за сына. Ей хотелось крикнуть, чтобы он попридержал коня, но она не решалась это сделать.