Эйкен повернулся к нему:
– Даже девушка, ставшая жертвой? – Он похлопал Калема по плечу, нахально улыбнувшись ему прямо в лицо. – Что с тобой, брат? А я-то думал, что ты хочешь в одиночку спасти весь мир от несправедливости.
Нервы у Калема и так уже были натянуты до предела, и он высказал Эйкену в не слишком приличной, зато вполне недвусмысленной форме, куда тому следует отправиться. Однако у брата на лице появилось давно ему знакомое выражение.
Упрямое. Дерзкое. Невероятно самоуверенное. Именно такое, какое обычно навлекало на Эйкена неприятности, а заодно и на Калема тоже. Как теперь.
– Эта девушка как раз то, что тебе нужно.
– Откуда ты знаешь, что мне нужно?
Эйкен засмеялся:
– Уж я-то лучше всех это знаю.
– Ты стал говорить прямо как Фергюс.
Эйкен стоял в лесных зарослях, настороженно прислушиваясь, словно гончая при охоте на оленя, ждущая, чтобы ветер донес до нее запах дичи. Калем двинулся было к нему, но сапоги его увязли в густой грязи. Он поднял глаза. Белая пелена покачивалась наверху в кронах деревьев, словно эти толстые сучья, торчавшие во все стороны, были руками, готовыми сбросить тяжелую массу тумана прямо им на головы.
Калем стоял нахмурившись и с раздражением пытался счистить с волос сосновую смолу. Она была липкой, как патока. Он посмотрел на руки и попытался оттереть их носовым платком, который тут же прилип к смоле на ладони. Калем дернул его несколько раз. Белый платок развевался у него на руке, точно сигнал поражения.
Эйкен тем временем обошел полянку, очевидно, высматривая, не осталось ли тут следов девушек. Сделав несколько шагов, он остановился и покачал головой:
– Здесь их тоже нет.
– Зачем мы тут торчим? Так, наугад, мы никого не найдем. Надо прочесать весь участок начиная от дома, тщательно, методично. Четко наметить маршрут, так чтобы проверить каждый дюйм. Где-нибудь поблизости должны быть следы.
Эйкен повернулся и пошел назад, к пристани, точно и не слышал ни слова из того, что говорил Калем. Тогда Калем закричал ему вслед:
– Так мы их никогда не найдем! Они могут быть где угодно!
Он попробовал вытащить ноги из вязкой грязи. Послышалось громкое хлюпанье.
– Черт бы побрал это все!
Калем взглянул на спину Эйкена.
– Какого дьявола ты все это сделал? Это самая дурацкая из всех твоих шуток!
Эйкен шел, не останавливаясь, но голос его долетал до Калема:
– Я бы с радостью поспорил на половину моей конюшни, что, если бы ты был там, где был я, и видел то, что я видел, ты бы раньше меня умыкнул эту девушку.
Калем сунул платок в карман и пошел вслед за Эйкеном.